Привычка убивать
Шрифт:
— Вот видите, видите? — говорили они увлеченно.
Честно говоря, Клавдия ничего не видела. То есть, нет, видела, конечно, но ничего такого, что могло бы и ее восхитить и зажечь.
Она поехала в лабораторию только после того, как Игорь длинно и бестолково рассказал ей всю историю с Геннадием Каревым. Поначалу его бестолковость она списывала на волнение, но потом поняла, что причина в чем-то другом. Игорь так поспешно хотел проскочить сам момент обнаружения разорванной Библии и паспорта,
В конце концов Порогин сдался и честно рассказал, что попросту умыкнул листок из Библии, а в паспорт заглянул из любопытства.
Но так или иначе, факт оставался фактом. Парень действительно нашел листок с идентичной бумагой.
Это было удостоверено по всем правилам результатами экспертизы с печатями, подписями и так далее. Уж какими уговорами, или коробками конфет, или посулами действовал Игорь, оставалось загадкой. Но документ лежал на Клавдином столе, и она не знала, что с ним делать.
Получать санкцию на обыск, как того требовал Игорь, она не могла, потому что законных оснований для этого не было. А подставлять парня Клавдия тоже не хотела, хотя это, наверное, пошло бы ему на пользу.
Она, разумеется, здорово отчитала Порогина — тот, правда, пропустил ее нотации мимо ушей, улыбался все время, как новобрачный, — но понимала, что действовать все равно как-то надо.
Нет, она, конечно, ни в коем случае не поверила, что Игорь нашел преступника. Две косвенные улики — это курам на смех. Но с другой стороны — чем черт не шутит.
— Подожди, — сказала она. — Ты ведь там что-то говорил о краже в церкви. И что у тебя есть подозрения…
— Да Бог с ней, с этой церковью! — не терпелось Игорю.
— Игорек, милый, послушай. Расскажи мне про церковь, — как недоумка попросила Клавдия.
— Ну, были подозрения, что это Карев. Он же раньше в церкви работал…
— И что, почему? — торопила Клавдия.
— Ну он мог сделать ключи.
— Ага-ага, ну-ну…
— И потом были неприязненные отношения с настоятелем церкви отцом Сергием.
— Ну вот! — воскликнула Клавдия. — Вот под этим предлогом и устроим обыск.
— Почему под этим? — не понял Игорь.
— По кочану! — взорвалась Клавдия. — Ты что, хочешь, чтобы тебя привлекли за превышение? И меня заодно? Все, иди к Малютову и бейся головой о стену. Только про маньяка — ни слова.
— Понял…
А в лабораторию Клавдия решила поехать именно потому, что никак не могла привыкнуть к мысли — маньяк может быть арестован со дня на день. И все оказалось просто и под самым боком.
Вернулась она в прокуратуру, когда Кленов принес отчет о сообщениях из психдиспансеров.
— Ну, лечится он где-нибудь? — спросила Клавдия
— Боюсь, что нет, — ответил Кленов. — Нет, это я не по сообщениям. Это опять интуиция.
— Интересно. Я думала — вы сухой ученый. Сами же недавно хвастались.
— Ох, Клавдия Васильевна, чем меньше вы меня будете слушать, тем лучше будет для дела.
— Это я уже…
Она не успела договорить, потому что зазвонил телефон.
— Алло…
— Тетя Куава?
Кленов, как и тогда, в день убийства Марина, решил, что Клавдии сейчас сообщают нечто ужасное. Что маньяк, вопреки своим привычкам, не стал ждать восьми дней…
— Простите, Коля, — вдруг заторопилась Клавдия, положив трубку. — Я должна отъехать…
— А что случилось?
— Никита избил Сергея! Витя позвонил. Сам, представляете?
— Ясно, — сказал Кленов. Хотя, разумеется ничего не понял. Кто такой Сергей, кто такой Никита и тем более Витя — он и знать не знал.
В электричку протолкнуться было почти невозможно — конец дня. Какие-то бабки с мешками, подвыпившие парнишки в обнимку с крашеными девицами, какая-та тетка с пакетом, из которого капала розовая водичка — потекло мясо. Две нищие цыганки с чумазыми детьми и солдаты. Интересно, куда может ехать столько солдат вечером рабочего дня? У них же увольнения только по выходным…
Этот вопрос промелькнул у Клавы в голове на какую-то долю секунды и тут же стерся, уступив место другим, куда более важным.
Было половина шестого. Примерно в это же время возвращалась домой Нина Кокошина, когда ее…
Клава невольно вздрогнула и стала осматриваться. Какие-то мрачные мужики на скамейках. Вон тот, с «Аргументами и фактами» в руках, вполне мог бы… Хотя сегодня только третий день… И вон тот, в старом, засаленном плащике, с портфельчиком под мышкой… Ну и что, что третий. Убивал же он раньше через тридцать пять суток, а потом решил почаще. Почему бы не решить делать это каждые три дня? Потом каждые два дня. А потом и каждый день… Все зависит от того, как скоро она его остановит.
— Электричка следует до Апрелевки со всеми остановками! — невнятно прогундосил машинист по селектору, и двери вагона с грохотом защелкнулись. — Следующая — Москва-Сортировочная.
Состав дернулся, и Клава повалилась на одного из солдат.
— Простите.
— Поосторожней надо, мамаша.
«Мамаша». Да, для него она уже в мамаши годится. Ее Макс примерно такого же возраста. Скоро тоже, наверно, в армию пойдет. Господи, только бы не в Чечню, лучше уж на флоте три года, по привычке тепло подумала о сыне Клавдия, хотя осадок после вчерашней сцены еще не пропал.