Привычное насилие

Мелёхина Марина

ГЛАВА II. СОН О СЧАСТЬЕ

Ах! Обмануть меня нетрудно:

Я сам обманываться рад.

А. С. Пушкин

Тот день был полон счастья и надежды. Чтобы понять, что испытывала тогда Лика, собираясь на свидание, надо представить себе теннисиста перед выходом на финальный матч Уимблдона, или балерину за минуту до того, как она в первый раз выпорхнет на сцену в роли Одетты-Одиллии, или альпиниста, застывшего в шаге от вершины Эвереста. Это был трепет, и страх, и наслаждение, и тревога, и предвкушение, и волнение, и легкость. Это было первое в ее жизни свидание. Лике всегда было стыдно и неловко признаваться в том, что она за целые 25 лет своей жизни ни разу не была на свидании. Это был ее скелет в шкафу, ее тайна за семью печатями, которую она поверяла только самым близким людям, в верности которых не сомневалась. Сложно сказать, что такого постыдного или плохого было в этом факте ее биографии, но интуитивно Лика чувствовала, что в наше время как-то неправильно девушке в 25 лет не иметь совсем никакого опыта в романтических отношениях. Это как будто говорило о том, что с тобой что-то не так, есть в тебе какой-то скрытый изъян, раз до сих пор даже на свидание никто тебя не позвал. Когда подружки в школе начали бегать на свидания с мальчиками, Лика недоумевала, почему

она оказалась на обочине этого бурного потока подростковых влюбленностей. Когда они потом выходили замуж, Лика с завистью рассматривала фотографии со свадеб в соцсетях. Когда все начали рожать детей, Лика удалила все свои аккаунты, чтобы не видеть эти милые ручки, ножки и личики, чтобы меньше чувствовать свою неполноценность. К 25 годам некоторые из ее знакомых и подруг уже успели развестись, а Лика так даже и не сходила на свидание. Стоя перед зеркалом, она разглядывала себя, пытаясь понять, что не так. И не находила причин. Она была стройная, в меру высокая, черные густые волосы волнами обрамляли овал лица и постоянно норовили залезть в большие карие глаза, по-детски доверчиво смотрящие на мир. Нос был изящен, как у римских статуй, а губы алели вечерней зарей. В ее облике было что-то возвышенное, небесное, поэтическое, утонченное. Если бы она жила в эпоху Петрарки или Данте, то легко могла бы заменить Лауру или Беатриче.

А может быть, дело не во внешности, а в застенчивости? Лика была очень стеснительна и плохо, долго сходилась с людьми. Разговор с незнакомым человеком был для нее непосильной задачей. Если кто-то вдруг обращался к ней в очереди в больнице, или на остановке, или просто на улице с каким-то невинным вопросом, она тушевалась, что-то мямлила и не могла ничего толком ответить. Кокетство, заигрывание, тонкий язык намеков и обольщения – все это было ей не свойственно и не органично. Смотря бесконечные романтические комедии, она могла только обреченно вздыхать, удивляясь, как это у героев получается так легко разговаривать друг с другом и даже шутить. Сложно сказать, откуда у Лики взялась эта застенчивость. Однако она была ее неотъемлемой чертой с самого детства, сколько Лика себя помнила, слилась с ней и стала доминантной ее личности. Возиться с такой закрытой и стеснительной девушкой, видимо, никто не хотел, так что Лике оставалось ждать и мечтать. В своих романтических неудачах она не винила ни судьбу, ни маленький город, ни время, нет, она винила только себя. И постоянно старалась себя улучшить: училась разнообразно готовить, слушала вебинары по женственности и открытию сексуальности, постигала основы домашнего хозяйства. Но вот только главного своего врага, как она считала, – свою застенчивость – побороть никак не могла. Нельзя сказать, что мечта Лики о любви была навязана представлениями общества о необходимости каждой девушке выйти замуж и родить детей. Лика и сама этого хотела. Вернее, не собственно свадьбы и детей: они были лишь логичным и единственно возможным продолжением той самой, настоящей, захватывающей дух любви. Любви, которая становится главным событием в жизни и переворачивает ее с ног на голову, позволяет летать над городом, творить безумства, смотреть не друг на друга, а в одном направлении и жить полной жизнью. Лика мечтала о любви, определяющей твою жизнь, трансформирующей твою личность. О любви, озаряющей своим светом весь твой жизненный путь. Твое прошлое, настоящее и будущее. Как в ее любимых фильмах, пересмотренных по тысяче раз и выученных наизусть: в «Унесенных ветром», «Властелине колец», «Пиратах карибского моря», «Титанике», «Ромео и Джульетте» и многих, многих других. Жажда любви волновала ее давно, лет с 14, но годы шли, пора давно пришла и миновала, а любовь так и не явилась. Проблема была даже не в том, что Лику никто не приглашал на свидания, что Лику никто не любил – она тоже никого не любила. И ей оставалось только мечтать. Долгих 11 лет вплоть до этого момента она ждала и мечтала. О, как самозабвенно и страстно она мечтала!

Лика ныряла в мечты при первой возможности, как хороший пловец прыгает с первого попавшегося утеса в освежающие воды озера или реки, не боясь разбиться или утонуть. Она могла рисовать желанные картины в своем воображении в автобусе, на скучном уроке, дома перед сном. Дома она вообще могла мечтать часами, не замечая хода времени, живя в выдуманном ей мире. Она не представляла себя героиней романов или фильмов, не грезила об Иване-Царевиче на сером волке, который прискачет и спасет ее от плена обыденности, не думала о благородном пирате, жестоком с пленными и командой, но сохранившем в душе остаток нежности именно для нее, не волновали ее и более современные объекты всеобщего обожания: ни всевозможные супергерои, ни мультимиллионеры с яхтами и дворцами, ни рэперы. Она знала, что сказка не жизнь, а жизнь не сказка. Лика думала, что мечтать нужно только о том, что реально может сбыться, и была в своих мечтах непритязательна и максимально реалистична. Сначала, в школе, она воображала, что к ним в класс придет новенький – непохожий на всех ее одноклассников: скромный, тихий, немного несуразный, неловкий. Она полагала, что такому будет проще ее понять, тем более что уверенных в себе, популярных мальчиков она все равно была недостойна. И вот придет Он, и как-нибудь случайно увидит у нее дневник с «Властелином колец» и спросит: «Ты любишь «Властелина колец?» «Это лучший фильм на свете. А книга еще лучше», – ответит она. И все. Это судьба, поймут они. А дальше – как в тумане: совместные прогулки из школы до дома, обсуждение героев «Властелина колец» и сюжетных линий, первые неловкие прикосновения и признания. И любовь на всю жизнь.

После школы Лика надеялась на техникум и новых друзей, потом спектр ее сценариев для возможного знакомства расширился кафе, театром и концертами, куда она часто ходила одна, потому что было не с кем. Казалось, что стоило симпатичному незнакомцу, сидящему рядом, поинтересоваться в антракте, нравится ли ей спектакль? Или почему не может случиться такого, что она забудет в кафе свой зонт, а он выбежит за ней, чтобы отдать, увидит ее глаза – и пропадет в них? Все вполне реально, все возможно, однако не происходило ничего. После очередного концерта Лика просто возвращалась домой одна, всегда одна, из кафе или бара выходила, грустно вздохнув; улица не преподносила никаких сюрпризов тоже. Шли годы, и Лика уже устала раскачиваться на качелях ожидания и разочарования. Временами она убеждала себя, что, видимо, любовь вообще не для нее и надо уже перестать мучить себя, перестать надеяться и ждать, перестать мечтать, смириться и жить как получится. А через некоторое время снова поддавалась соблазну мечтаний, и сама не замечала, как уже вновь сидит в автобусе с сияющими глазами и счастливой улыбкой, мыслями перелетев в день своей свадьбы. Фантазии были так подробны, так правдоподобны, что доставляли ей настоящее наслаждение; пожалуй, счастливее всего Лика была именно когда мечтала. Так, между постоянными попытками бросить мечтать и срывами в безудержное фантазирование и протекала ее жизнь, пока она не решилась зарегистрироваться на сайте знакомств. Подруги давно говорили ей про этот вариант, но он казался ей каким-то унизительным. Это

значило открыто признать, что все твои попытки устроить личную жизнь потерпели фиаско. Судьба не благоволит тебе. Никакой романтики, обычный рынок. Но, дожив до 25 лет, она поняла, что дальше ждать невозможно, и, как это ни прискорбно, но пора признать, что на случай больше надеяться нельзя и придется пожертвовать романтикой. К тому же, две ее знакомые примерно в одно и то же время нашли спутников жизни именно на сайтах знакомств, а сейчас уже были замужем и с детьми. Это заставило Лику менее критично относиться к такому прозаичному варианту. Она пересилила себя, заполнила анкету – и стала ждать. Ждать, к ее удивлению, пришлось недолго. Лика было ошеломлена тем, что уже в первый вечер ей написало несколько мужчин. Некоторые сообщения поразили ее своей непристойностью, но к такому она была готова. Что было более удивительно, так это то, что были и вполне приятные в общении, адекватные люди. Борис показался ей самым привлекательным, и она, даже не выдержав никакой паузы и не помучив его ожиданием, через пару часов переписки согласилась пойти с ним на свидание. Пойти на свидание. Само это словосочетание приводило ее в трепет, вызывало невольную улыбку и как будто даже приподнимало над полом. Она примеривала его к себе, как крестьянка примеряла бы бальное платье, и все не могла поверить в то, что это – про нее. Удивительно, как все оказалось легко. И все же Лика не могла не воспринимать предстоящее свидание как подарок судьбы, как крупный выигрыш в лотерею. Она понимала, что на сайте знакомств именно за этим и регистрируются, в том числе мужчины, но это рациональное понимание не могло заглушить эйфорию.

Лика выпорхнула из квартиры на крыльях сладостного предчувствия и через несколько лестничных пролетов оказалась в хрустальной атмосфере ранней осени, пьянящей своим пронзительным воздухом и облитыми золотом деревьями, блистающими на фоне высокого голубого неба. Лика летела к парку, где они договорились встретиться, изящно перепрыгивая через лужи, оставшиеся после недавнего дождя. Уже собираясь войти в парк, она вдруг резко остановилась. В паре метров от нее стоял Он. Борис. Лика сразу его узнала, хотя он и стоял к ней вполоборота. Высокий, с темно-каштановыми волосами, постриженными не очень коротко – так, чтобы можно было запустить в них руку и взъерошить. Стильно одетый: в деловой костюм с лакированными туфлями. Он стоял в очереди в киоск с цветами. Неужели он собирался купить цветы для нее? Лика в мгновение ока шмыгнула за одну из колонн, охранявших вход в парк, и затаилась. Казалось, сердце у нее совсем не билось, а легкие не дышали. Наконец, судорожно вдохнув воздух, Лика поразилась его сладости. Это был лучший глоток воздух из миллиардов вдохов ее недолгой и неинтересной жизни. Ей скоро подарят цветы. О таком она даже и не думала, выходя из дома. Нельзя испортить момент. Надо подождать, дать ему время выбрать, купить, и только потом подойти. Все должно быть идеально. Интересно, что это будут за цветы? Классический букет алых роз, или белых, или более утонченные лилии, или демократичные хризантемы, или какой-нибудь из тех восхитительных сборных букетов, которые выглядят как произведение искусства? Лике никогда не дарили цветы, и она была бы рада любому варианту, но все-таки розы или лилии вызывали больше отклика в ее душе.

Момент настал. Борис отошел от киоска и встал у фонтана, но спиной к Лике, так что цветы не были видны. Так было даже лучше, чтобы сохранить интригу. Лика выдохнула, вышла из-за колонны, вошла в парк и, тронув Бориса за плечо, сказала:

–

Привет.

Борис обернулся. В руках у него была алая роза. Одна. Зато она была красива, как роза из «Красавицы и чудовища» – любимого мультика Лики, и она решила, что это знак.

–

Привет. Красивый цветок для красивой девушки, – сказал он, улыбнувшись, и протянул розу.

Лика взяла ее, понюхала (без этого никак не обойтись), подняла на него глаза и пропала.

В омуте его серых глаз потонули все представления Лики об идеальном мужчине: волосы у Бориса были не иссиня-черные, черты лица нельзя было назвать благородными, он не был похож на Джонни Деппа или Орландо Блума, и еще много минусов поставила бы Лика напротив качеств в воображаемом списке, если бы была знакома с Борисом чуть дольше. Но это все уже не имело совершенно никакого значения. Вслед за Татьяной Лика могла бы сказать: «…я вмиг узнала, вся обомлела, запылала, и в мыслях молвила: вот Он!» Тот, кого она ждала и о ком мечтала. И Лика бросилась в любовь, как в пропасть.

Можно было бы, пожалуй, упрекнуть Лику в опрометчивости и наивности, а то и просто в глупости. Как можно влюбляться в первого встречного? Надо сначала приглядеться, понять его психотип, узнать его интересы, хобби, отношение к ведению хозяйства, к воспитанию детей, к проведению досуга, уровень его зарплаты, есть ли квартира и машина, не маньяк ли он, не маменькин ли сынок, нет ли у него каких-либо странностей, перспективный он или нет, подумать о том, насколько вы совместимы, а потом уже принимать решение о том, будете вы пытаться строить серьезные, долгие отношения, или все ограничится кратковременным романом, или вы сразу прекратите общение. Так сделать, конечно, было бы разумнее. Беда только в том, что любовь абсолютно неразумна. Иногда она приходит в один миг – как у Лики, а иногда прорастает медленно, но всегда ее появление в твоей жизни внезапно, даже если ты ждала ее долгие годы. Как бы люди ни пытались объяснить любовь, ни одно из объяснений: ни мальчик со стрелами, ни потребность в другом, ни половой инстинкт, ни гормоны – не объясняют окончательно феномен любви. Почему именно этот человек и почему сейчас? Эти вопросы останутся риторическими навечно. Сама природа любви таинственна и непостижима. Именно это и составляет ее главную прелесть.

–

Пойдем прогуляемся сначала? – предложил Борис и легонько подтолкнул ее рукой по направлению к одной из дорожек. – Хорошо, что у меня получилось сегодня вовремя уйти с работы, а то часто приходится задерживаться. А, я же тебе не рассказывал. Я работаю в автосалоне главным менеджером по продажам, остальные часто без меня ничего толком сделать не могут, всех приходится учить. Неудивительно, что у меня больше всего продаж. Я вообще продажник от бога. Вот иногда придет клиент, и по нему сразу видно, что он только посмотреть: ходит, втянув голову в плечи, весь как будто сжавшись, готовясь отразить любые предложения и про себя молящий «только не надо ко мне подходить». Такие обычно сразу выбегают, как только менеджер подходит с предложением помочь. А я наблюдаю за ним, делаю кофе, подхожу с чашечкой, предлагаю угоститься. Отказывать же неудобно, да? Ну мы садимся на диванчик, начинаем базарить, а через час он уже подписывает договор на кредит. Больше ни у кого так не выходит. На меня весь отдел молится. А ты чем занимаешься?

–

Я

…я работаю швеей на фабрике, – застенчиво промолвила Лика. Рядом с таким важным Борисом ее работа казалась незначительной и неинтересной. Но ведь так и должно быть?

–

Это на той, что на окраине? А, понятно. И как у вас, покупает вообще кто-нибудь? – и, не дождавшись ответа, добавил:

–

Должно быть, ты там самая очаровательная швея.

От обилия комплиментов Лика уже и не знала, куда деться.

–