Приютка
Шрифт:
– Да, знаю, - ответила Анна, - Как же я рада, что на фабрику возвращаться не пришлось, мама, знали бы вы это!
– Нюрка, если что у детей заметишь, какие-то проблемы, лучше не сама влазь, а меня зови, понятно?
– Понятно, - ответила Анна.
– Нюрка, мне что про тебя в полиции рассказали, - сказала Авдотья Исааковна, - Ты зачем такие буйства устраивала на каторге и в централе? Ты пойми, вела бы ты себя раза в три тише, тебя бы и не били, и досрочно бы ты вышла, и не мучилась бы так, как тебе пришлось
– Мама, - со слезами на глазах сказала Анна, - Не получалось иначе, перед глазами все будто застилало, не могла себя вести как-то по-другому.
– Ладно, Нюрка, дело уже все равно прошлое, - сказала Авдотья Исааковна, - Как срок ссылки кончится, к следующей весне, надо будет тебя куда-нибудь пристроить, потому что на фабрику тебе теперь нельзя идти, чтобы ничего не случилось…
Приступив со следующего дня к своим обязанностям, наутро Анна пришла будить детей.
– Просыпаемся, - сказала она.
– Тетя Аня, дайте поспать, - раздался голос.
Вдруг вспомнив каторгу, как она не высыпалась, Анна вышла из спальни и заплакала.
– Ань, где группа? – удивленно спросила девушку Авдотья Исааковна, - Уже им время быть в столовой.
– Они попросили выспаться, - сквозь слезы сказала Анна, - Наверное, спят до сих пор.
– Нюрка, ты не в себе, что ли? Четырнадцать с хвостом лет в приюте прожила и не в курсе, что надо было будить их, вести умываться, а потом завтракать?
Видя, что девушка плачет, воспитательница добавила:
– Нюрка, успокаивайся. Эту твою оплошность я постараюсь замять, а дальше чтобы такого не было. Лучше ко мне приходи, если в чем-то сомневаешься. Ты что, после каторги головой болеешь?
– Да нет, мама, просто вспомнила, как не высыпалась, - ответила Анна.
– Это все в прошлом, надо забывать, - ответила Авдотья Исааковна и пошла к группе.
– Я не поняла, а почему все спят? – громко сказала женщина, - Подъем когда был?
– Тетя Аня разрешила нам поспать, - раздался голос.
– Анна Харитоновна вам спать не разрешала, а просто решила понадеяться на вашу самостоятельность, - ответила Авдотья Исааковна, - Вы ведь уже взрослые, а не малыши трехлетние. Хотя, наверное, вы не просто малыши, а вообще младенцы, без контроля ничего сделать не можете.
Подождав, пока группа оденется и умоется, Авдотья Исааковна повела всех на занятие по подготовке к школе.
– Авдотья Исааковна, а когда мы завтракать будем? – спросил кто-то из группы.
– А на завтрак вы уже не успели, - ответила женщина, - Поэтому теперь только обед ждать остается.
Вдруг увидев, как Анна в коридоре смотрит на все это и практически устроила истерику, женщина сказала:
– На первый раз вас прощаю, сами идите в столовую.
Проследив взглядом, что группа пошла завтракать, Авдотья Исааковна подошла к Анне и сказала:
–
– Вспомнила, как в Забайкалье кормили плохо, - запинаясь по пару раз в каждом слове, сквозь слезы сказала Анна.
Задумавшись, Авдотья Исааковна сказала:
– Нюрка, давай ты месяц отдохнешь, в себя придешь, просто отлежишься у себя в комнате. А то, я чувствую, ты вообще не в себе, какие тебе сейчас дети?
– Спасибо вам, мама, - поблагодарила девушка воспитательницу.
Через неделю, так как одна из нянечек заболела, Авдотья Исааковна решила попробовать снова поставить Анну на работу.
– Нюрка, ничего сложного, группа будет готовить ужин, а ты просто присматривай за ними и следи, чтобы они ужин готовили, а не еду воровали, - сказала женщина.
– Хорошо, я постараюсь, - согласилась Анна.
Однако все снова не заладилось. Девушка сразу увидела, что девочки не варят картошку, а приворовывают продукты.
– А ну-ка быстро все положили по местам, пока я вашей воспитательнице не нажаловалась! – попыталась построжиться Анна.
– Анна Харитоновна, Инесса Абрамовна нас сегодня без обеда оставила, пожевать чего-нибудь хочется, - начали раздаваться голоса со всех сторон.
Чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, Анна выбежала в коридор.
– За Инессой Абрамовной пошла, теперь из-за вас нас снова накажут, - раздался огорченный голос.
– А потому что надо было все по местам положить, а не перепираться, - сказал кто-то.
Тем временем, девушка бежала к своей воспитательнице.
– Авдотья Исааковна, я не могу, мне их жалко, я сразу вспоминаю, как на каторге в Забайкалье кормили плохо, - сквозь слезы сказала Анна, - Мама, пожалуйста, простите меня, но я не могу сейчас работать.
– Ладно, Нюрка, иди отдыхать, - сказала женщина и попросила другую нянечку посидеть с группой.
Прошло месяца два. Анна уже снова обвыклась в приюте и работала с детьми вполне нормально.
– Нюрка, теперь тебе надо бы школу как-то окончить, - сказала Авдотья Исааковна девушке, когда наступил январь 1890 года, - Ты же только семь классов окончила, полиция настаивает на том, чтобы ты окончила десятилетку.
Вспомнив, как она хотела окончить школу, когда пришла на фабрику, Анна решила, что это шанс получить нормальное образование.
– Мама, сводите меня в школу, поговорите с директором, - попросила Анна воспитательницу.
– Нюрка, ты чего? – удивилась Авдотья Исааковна, - Ты взрослая невеста, тебе семнадцать лет, а я пойду в школу договариваться. Сама иди, договаривайся, кстати, уже жениха искать надо, чтобы, когда твой срок так называемой ссылки окончится, ты уже замужем была, а не снова на фабрику попала.