Признак высшего ведьмовства
Шрифт:
– Д-да… – Чувствовалось, что это признание далось Шандору нелегко. Видимо, у мальчика все-таки не было привычки читать чужие дневники и письма.
– Так что же там было? – поторопила Дарья паренька.
– Я точно не помню… Что-то вроде «Мне плохо, я не хочу так больше жить»… И еще, вот! Там было про ее братца. Про Словена. Вроде Мирта написала, что она виновата перед Словеном, просит прощения и искупит свою вину. Там все время повторялось «Вино-вага, виновата»…
«Да, – подумала Дарья. – Мой сон в руку. Мирта действительно считала себя виноватой в собственной жизни и даже в своем самоубийстве. Как ни нелепо это звучит. Кто сумел обрушить на нее такое непосильное чувство
– Это все, – сказал Шандор.
– Спасибо, – кивнула Дарья. Она вдруг почувствовала себя так, словно ее кости превратились в патоку. Нет, все не зря. Недаром она побывала в классе Мирты, на месте ее гибели. Эта гнетущая атмосфера, это ощущение собственной никчемности – это след, оставленный Наведенной Смертью.
– Послушай, Шандор, – сказала Дарья. – Мне нужно ехать. Я буду тебе очень благодарна, если ты вызовешь к школе такси. И отправь куда-нибудь этого Словена. А, нет, погоди. Вот, передай ему еще денег. Он заслужил.
Она дождалась такси, вызванного услужливым симпатичным мальчиком-венгром с революционным именем, и поехала прочь от проклятой школы.
– В аэропорт, пожалуйста, – сказала она водителю.
Достала из сумочки зеркальце, придирчиво посмотрела на себя…
Вот это да! Как мальчишки еще не испугались ее и не вызвали полицию!
Из Дворца Ремесла Дарья отправилась в свой вояж вполне очаровательной, сияющей жизнью и здоровьем девушкой (не считая небольшой простуды). Но сейчас из карманного зеркальца на нее пялилась смертельно бледная мымра с синими кругами под глазами, с губами цвета папиросной бумаги, с восковым заострившимся носом. А глаза! У Дарьи Белинской никогда не было такого затравленно-безжизненного выражения глаз. Такие глаза может иметь зомби, которого только что подняли из могилы, но уж никак не Госпожа всех Ведьм!
– Что со мной творится? – пробормотала Дарья. – Неужели все еще действуют остаточные чары, которые были вокруг школы и железной дороги? Но мы отъехали уже довольно далеко… А мне до сих пор не по себе… Будто по моей могиле прошел не один гусь, а целое стадо… Святая Вальпурга!
Дарья выкрикнула это так громко, что шофер в испуге затормозил. Обернулся, спросил на ломаном английском:
– Вы в порядке, мэм?
– Да, поезжайте, – бросила Дарья и прикусила язычок.
«Как можно быть такой дурой! Как можно не увидеть очевидного? – уже мысленно лихорадочно спрашивала она себя. – Да, пусть это только версия, но слишком много фактов в ее пользу… Дарья, уймись. Так. Что мы имеем. У Мирты была сестра-близнец. И Мирта обладала странными способностями. Две акробатки из моего сна тоже были близнецами и тоже обладали, по всей вероятности, каким-нибудь талантом. А Ирма Луиза Саанредам, девочка, носящая двойное имя в честь своей умершей сестры-близнеца… И – трубите трубы! – на арене новая сестра-близнец Дарья Белинская! Выходит, теперь Наведенная Смерть охотится за мной? »
Дарья молча, тупо уставилась в зеркальце. А потом медленно, вслух отчеканила:
– Не только за мной. За моей сестрой. – После чего она захлопнула зеркальце и крикнула водителю: – Вы не могли бы ехать побыстрее?!
… Дарья чуть не бегом бежала к самолету. Увидев встревоженное лицо Филомены, крикнула:
– Филомена, скорее, мы взлетаем!
– Это само собой, – ответила пилот. – Какой курс?
– Курс? – слегка растерялась Дарья. – Россия. Москва.
– Есть, – отчеканила Филомена..
Когда самолет поднялся в воздух, Дарья спросила у Филомены через переговорное
– Меня никто не искал? Не спрашивал?
– Нет, госпожа, – немедленно отозвалась Филомена. – Наверно, это связано с помехами в эфире. Не знаю, как и объяснить, но с момента нашего приземления в Дебрецене эфир просто умер. Возможно, в воздухе оживет.
– Благодарю, Филомена.
– Не за что, госпожа.
И тут засветился кристалл связи. Спокойным серо-голубым светом. Дарья знала, что такой свет означает – ее вызывает Хелия.
– Она без меня и часа не может прожить, – недовольно проворчала Дарья и подключилась к кристаллу. – Благословенны будьте, Хелия. Чему обязана вашему вызову?
– Благословенны будьте, госпожа, – голос Хелии был напряжен и тревожен. – Я высчитала по времени… Вы уже подлетаете к Лондону, верно?
– Да, – не краснея, соврала Дарья. – Правда, погода тут не очень, так что в полетное расписание вряд ли уложимся…
– Госпожа, нам не до шуток. Я только что получила важное сообщение.
– Что такое?
– Из России.
– Что?!
– Вам нужно лететь в Москву. Немедленно.
– Да что такое?!
– Мне кажется, что у вашей сестры неприятности.
– Кажется?
– Прошу вас, торопитесь, госпожа! – Хелия чуть не плакала в трубку. – Я опасаюсь, что ваша сестра… Что с ней несчастье. Ужасное несчастье!
– Чушь. Впрочем, я все узнаю. Хорошо, Хелия, я лечу в Москву.
– Да, Дарья.
– Возможно, на неопределенно долгий срок.
– Я понимаю вас, госпожа.
– В мое отсутствие Дворец Ремесла находится под вашим руководством. И полностью в вашем распоряжении.
– Я оправдаю ваше доверие, госпожа.
– Я знаю, Хелия. И благодарна вам.
– Пусть вам сопутствует удача, госпожа.
– Мерси. Это для меня важно. Прощайте.
– Прощайте. Кристалл погас.
Дарья долго сверлила его взглядом, в то же время пытаясь привести в порядок весь тот хаос фактов и событий, который царил в ее голове. Но одно ей было совершенно ясно: она не ошиблась в выборе курса своего самолета.
Лишь бы самолет успел вовремя.
Впрочем, из Венгрии до России гораздо ближе, чем из Соединенного королевства.
– Но что же на самом деле стряслось с тобой, сестренка? – шептала Дарья, глядя на облака за иллюминатором.
Облака не давали ответа.
Глава одиннадцатая
PERICULUM IN MORA [12]
У будущей звезды прикладной психологии, красавицы, умницы и отличницы Марьи Белинской в последнее время жизнь складывалась отнюдь не светло и сладостно. Хотя в недавнем разговоре с сестрой Марья об этом даже не заикнулась. Когда твоя сестра – могущественная ведьма, к неполным двадцати годам совершившая головокружительную карьеру и обладающая властью, которой позавидовали бы иные монархи и президенты… Так вот, когда у тебя такая во всех отношениях превосходная сестра, нет ни малейшего желания выглядеть на ее ослепительном фоне этакой бедной родственницей, этакой бесцветной личностью, способной только на жалобные стенания по поводу неудавшейся жизни и бессильную зависть. В конце концов, Марья тоже была дочкой потрясающей мамы-ведьмы и папы-писателя и тоже, как и Дашка, получила соответствующее воспитание. А основными постулатами этого воспитания было: не жаловаться и улыбаться даже под дулом пистолета. Причем улыбаться искренне!
12
Промедление опасно (лат.).