Призрачный Сангуис
Шрифт:
Вдали прогремел гром.
– Когда я пошел в школу, меня не хотели принимать ребята. Говорили, что я странный и смеялись надо мной. После школы я бежал скорее домой, чтобы поскорее увидится со своим единственным другом. Я звал его Маркусом. Дал ему имя, в котором есть мое. Мой брат, Томас, что-то заметил, старался отвлечь меня, но он был старше на три года, и все его отвлечение выливалось в пакости. Лет в 12-13, мои родители что-то заметили и потащили к психотерапевту. Я был слишком доверчив и считал, что все, что я скажу, не выйдет за пределы кабинета. Я рассказал о Маркусе, о том, что мы вместе
Сверкнула молния, и через некоторое время вновь прогремел гром. Бернард, затаив дыхание, слушал Далласа.
– В один, далеко не прекрасный, вечер, Маркус нанес мне первый шрам. Он ранил себя, но раны появлялись у меня. Тогда это и началось. Едва мне стоило оказаться рядом с какой либо, отражающей поверхностью, Маркус наносил мне порезы когтями, или кусал руки и губы. Родители допытывались, почему я себя калечу, но я ничего не мог сказать им. Однажды вечером, когда я вылез из душа, он нанес шесть ран. По три на каждом запястье. Довольно глубокие, чтобы через какое-то время, без чьей-то помощи, я истек кровью. Отец вошел вовремя. Вернее, он вынес дверь и вызвал скорую. Полгода я провел в психиатрической клинике. Мягкие стены, смирительная рубашка и горький привкус лекарств я запомнил на всю жизнь. Когда я вышел, Маркуса не было, но теперь он вернулся. Он хочет покинуть зеркало.
– Я слышал, – робко произнес Бернард, - что он хвастался тем, что твоя мать видела его. Может он хочет выйти и уйти. Почему ты тогда его не выпустишь? Пусть уходит куда хочет.
– Он вернется, – грустно произнес Марк, – мы связаны, и я чувствую эту связь. Он возник из моего отражения, я дал ему имя, в какой-то мере я могу считаться его родителем. Две недели назад я видел призрака Сангуиса. Бойцовского пса, с рваной раной на шее. Теперь я боюсь того, что связь с Маркусом усилится, и я смогу видеть и других призраков. Во всяком случае, вчера ночью, я проснулся от блеянья овец. Подойдя к окну, я увидел полупрозрачное стадо на своем заднем дворе. Все они были покрыты кровью.
Бернард возбужденно засопел. Значит, призраки все же есть, просто их не все видят.
– Что ты намерен делать? Прятаться от зеркал? Не поможет, как я понял, – рассудительно произнес блондин, поправляя очки, сползшие на кончик носа, – выпустить не можешь, так как он вернется. Снова психушка и лекарства?
– Это ненадолго поможет. Маркус меня везде достанет. Любой город, любой дом, он может отразиться даже в чьих-то зрачках, не говоря уже о воде. Поэтому я не смотрю людям в глаза. Боюсь увидеть его.
Бернард оторопело замер. Вот это власть. Этот неведомый Маркус действительно силен.
– Знаешь, а ведь дом, который ты занимал, принадлежал некому Маркусу. Может, если мы расшифруем его дневник и проверим твою родословную, мы сможем что-нибудь выяснить.
– Портрет на чердаке, – Марк поднял голову, – он явно принадлежал Маркусу Вердамту, когда я стер пыль, то узнал своего Маркуса в нем. Те же желтые глаза и та же усмешка.
– Вот видишь, – приободрился Бернард, – тебе же неспроста Маркус явился именно в Сангуисе. Возможно, он как-то связан с этим городком. Если, как ты говоришь, узнал на портрете своего Маркуса, то может быть, что это и есть он.
Марк поднял голову и улыбнулся. Только сейчас Бернард заметил, что друг действительно не смотрит в глаза. Чуть выше головы или же куда-то в переносицу.
– Ладно, – Бернард поднялся и отряхнул джинсы, – надо пойти в архив, там должны быть данные о всех жителях Сангуиса.
Даллас тоже встал на ноги и поднял рюкзак. Впервые за долгое время на его губах появилась искренняя улыбка. Наконец у него есть друг, который не стал отворачиваться от него, узнав всю правду. Маркус был не прав, впервые, за все годы их общения.
Белая комната окрепла на мгновение и снова стала поддаваться ударам. Нет, Марк, ничто не удержит того, кто хочет выбраться отсюда. Ледяной хохот донесся и до человеческого мира, пробуждая в несчастном подростке возможность видеть больше, чем раньше. Совсем скоро мальчик не сможет сопротивляться, и можно будет насладиться свободой и кровью.
Марк вздрогнул и остановился. Бернард непонимающе взглянул на него, но Даллас не мог издать ни звука. Перед ним стояла полупрозрачная девочка в старинной ночной сорочке. Призрак откинула голову назад, обнажая неровный порез на горле, из которого сочилась кровь.
– Убийца, – тихий сип слышал только Марк.
– Марк, – Бернард встряхнул друга и тот, помотав головой, взглянул на блондина, – что случилось?
– Девочка, – прошептал Даллас, – с перерезанным горлом. Проклятье, Маркус явно набирает силу. Раньше я видел только животных, теперь и людей.
Бернард поежился. В своих поисках призраков Сангуиса, он никогда не задумывался, насколько страшно их видеть, но теперь, смотря на бледное лицо Марка, он все больше осознавал, что видеть их - проклятье.
– Она исчезла? Или до сих пор рядом с нами?
– Исчезла, но это на время. Черт, а ведь скоро Хэллоуин, время, когда грань между миром живых и мертвых истончится. Тогда, Маркус покажет мне всех покойников этого города.
Блондина передернуло.
– Идем. Займемся дневником. Ты расшифровываешь его почерк, а я буду переводить.
– Давай завтра. Мне что-то нехорошо.
– Ок, – Бернард кивнул, – я только доведу тебя до дома.
Даллас криво улыбнулся и оперся о плечо друга. Дал знать о себе недавний вывих. Прихрамывая, Марк добрался до двери и попрощался с Бернардом. Вот только, он больше не чувствовал себя комфортно и защищено в доме. Теперь сам дом был опасен.
========== Глава пятая ==========
Томас заглушил мотор мотоцикла и снял шлем. Снова выходные, и он не стал оставаться с друзьями, а приехал домой.