Призрак Белой страны
Шрифт:
— Да, Виталий Андреевич просил тебя срочно с ним связаться. Оставил телефон для связи.
— Вот это важно.
— А он причем? — не удержалась жена. — Он ведь в Москве?
— То другое дело, — отмахнулся Корхов.
Покачиваясь на больных ногах, он подошел к аппарату, набрал номер. После нескольких долгих гудков ему ответил старый друг:
— Нашелся, неуловимый Джо!
— Накопал что-нибудь?
— Накопал.
— Рассказывай.
Шумаев вкратце сообщил обо всем, что
— Значит, ее отца арестовали, он умер. И мать умерла.
— Получается так.
— Девчонке нельзя возвращаться в Москву.
— Правильно мыслишь. Тут ей придется несладко. Да и не к кому возвращаться.
— Спасибо, старина. А драться не разучился. Молодец! После он сразу позвонил в гостиницу «Белогорье». Администратор сонным голосом спросил:
— Слушаю!
— Это начальник полиции Корхов Анатолий Михайлович. С кем я говорю?
— Администратор Водорезов, — сонливость сразу испарилась.
— Ваши туристы из Москвы — Репринцева и другие…
— Да, да, у нас есть такие!
— Знаю, что есть. Они на месте?
— Уже отдыхают.
— Я сейчас приеду… Хотя нет, в котором часу они завтра уезжают?
— В десять.
— Точно?
— Точнее не бывает.
— Я заеду попрощаться.
— Будем ждать.
— В случае каких-либо изменений с их отъездом позвоните мне, — Корхов продиктовал номер телефона.
— Конечно, господин начальник полиции.
— Не забудьте.
— Обязательно, господин начальник полиции. Правда я к этому времени сменюсь. Вместо меня будет Терехина Анна Игнатьевна. Я напишу ей записку.
— Спасибо.
Корхов вернулся за стол, попросил жену налить еще рюмашку. На лице ее читалось сочувствие:
— Еще что-то произошло?
— Да. Одна журналистка из Москвы Валентина Репринцева завтра возвращается к себе, а у нее арестовали отца, и он умер. И мать умерла. Она сирота, но еще этого не знает. Дома ее наверняка ждет арест.
— А ее за что? — спросила Анастасия Ивановна.
— Она дочь врага народа.
— Но лично она в чем виновата?
— Какая ты глупая и… счастливая!
Анатолий Михайлович поднялся, крепко обнял жену. Анастасия Ивановна никак не могла взять в толк, в чем ее счастье? И пусть! Она была слишком рада редким объятиям сурового мужа.
— И я перед ней виноват. Они с одним парнем написали статью о нашем убийце, а подписала ее одна Валентина. Если серьезно задето самолюбие преступника, он постарается свести с девушкой счеты. Надо будет где-то спрятать ее. Спрятать так, чтобы он не нашел.
— Я знаю это надежное место. Дом начальника полиции Корхова. Поселю ее вон в той комнате.
Корхов вторично обнял жену:
— Ты права, пусть поживет у нас. По-моему,
— Она согласится остаться?
— Согласится. Я ей все доходчиво объясню.
Внезапно ему показалось, будто ощущает чье-то незримое дыхание. И следом — ядовитые слова: «Думаешь здесь самое надежное место? Не надейся. Сам знаешь, почему. Тот, кого ты разыскиваешь, рядом. Догадался, кто он?..»
Валерий вернулся за полночь. Бросил беглый взгляд на жену, которая находилась в кровати, но не спала, а что-то читала. Как обычно, вокруг нее — столб табачного дыма.
— Опять припозднился? — сказала Алевтина.
— Неужели тебя это волнует?
— Нисколько.
— Тогда зачем спрашиваешь?
— Все-таки ты мой муж. Хотя бы на бумаге.
— Ай, бумажный муж.
— И по улицам города разгуливает убийца.
— Я его не боюсь.
— Ты, оказывается, смелый?
— Не трус. Недаром несколько лет прожил на Востоке. Владею боевыми искусствами.
— Те, кого он убивал, тоже к слабакам не относились. Валерий посмотрел в окно на темную улицу и вдруг сказал:
— Я хорошо помню, что ты говорила об этом маньяке. Он оказывает городу услугу. И ты бы многое отдала, чтобы лично познакомиться с ним. Не поменяла свое мнение?
— Пока нет.
— Вот тебе и рассуждения христианки.
— Разве с нами всегда поступают по-христиански?
— Безумие, Алевтина! Завтра он посчитает, что именно ты, редактор «Оскольских вестей», приносишь вред Старому Осколу. Что тогда?
— Но я не совершила никакого предательства против своих соотечественников.
— Знаешь, кто первыми гибнут от рук маньяков? Их верные сторонники и почитатели.
— Это против правил.
— Как и лишать человека самого дорого для него — жизни.
Образовалась невыносимо тяжелая пауза. Первой ее нарушила Алевтина:
— У меня такое ощущение, что ты хочешь что-то сказать? Объяснить…
Валерий повернулся к жене и резко спросил:
— Почему ты разлюбила меня?
— Ты не способен на поступок. Увы! Женщины, подобные мне, любят героев.
— А если бы я… оказался тем убийцей?
— Не смеши.
— Ну почему?!
— Я уже сказала: ты не способен на поступок.
Валерий загадочно улыбнулся:
— Как знать!
В ответном взгляде жены появилось удивление, переросшее в сомнение, потом в… страх.
— Перестань так шутить!
— Да, я пошутил. Я ни на что не способен.
— Однако… — Алевтина задумалась, затем не выдержала, продолжила. — Ты возвращаешься слишком поздно. Где ты бываешь по ночам?