Призрак Фаберже
Шрифт:
— Отличный завершающий штрих, — проговорила она. — Спасибо. Начало через двадцать минут. Подходи, не опаздывай.
С этими словами она исчезла. Вскоре Саша последовал за ней.
В приемной толпились репортеры. Отдел прессы умел работать со средствами массовой информации. Теперь не только «Кристи» будет купаться в лучах славы.
Саша наблюдал, как по залу порхают девушки из отдела обслуживания клиентов, угощая журналистов кофе и шампанским, расспрашивая их о семейных делах и пытаясь подогреть интерес к статуэтке. Весь процесс контролировала Линн Тефель, начальница отдела прессы. Ровно в четыре на подиум поднялась Анна, которую представил сам
— Благодарю всех, кто пришел. Аукционный дом «Лейтон» с удовольствием сообщает, что двенадцатого мая мы выставляем на русские торги звездный лот — ранее неизвестную статуэтку Снегурочки из драгоценных камней. В своих папках вы найдете слайды и черно-белые диапозитивы с ее изображением. Там также имеются копии подлинного счета Фаберже, обнаруженного в российских архивах нашим специалистом Геннадием Антропиным. Таким образом, эта вещь является первой полностью документированной фигуркой Фаберже из тех, что появлялись на торгах.
Саша прищурился. То, что Анна умолчала о счете 1921 года из «Невского дворца», аукнется им еще не один раз.
Засверкали вспышки, телеоператоры направили прожекторы на вращающуюся фигурку. Посмотрев на часы, Саша оглядел комнату. Его внимание привлек солидный пожилой мужчина в английском костюме. Он вдруг поднялся и подошел к подиуму.
— Мое имя Крейг Типпет. Я адвокат семьи фон Кемп. До войны эта статуэтка принадлежала фон Кемпам. Считалось, что она погибла во время бомбардировок Берлина союзниками. Однако теперь очевидно, что она уцелела и была похищена. Сейчас ее пытаются продать без установления четкого имущественного права. Мы представили соответствующие документы в совет директоров «Лейтона» и обратились в суд с требованием наложить запрет на продажу данной собственности и возвратить ее законным владельцам.
Эти слова вызвали взрыв оживления среди прессы. Замелькали вспышки, вокруг Анны столпились репортеры, лихорадочно снимающие ее застывшее лицо.
Пытаясь спасти положение, на подиум поднялась Линн:
— Леди и джентльмены! «Лейтон» воздерживается от комментариев до полного выяснения обстоятельств. Торги состоятся, как и предполагалось, 12 мая. На следующей неделе Снегурочка отправляется в мировое турне по маршруту Нью-Йорк — Лондон — Москва — Гонконг — Лос-Анджелес — Нью-Йорк. В настоящий момент мы не можем сообщить ничего определенного. Все вопросы направляйте в отдел прессы и юридический отдел. Благодарю за внимание.
С этими словами Линн вытащила Анну из комнаты.
Саша стоял в нерешительности, не зная, что делать дальше. К нему подошел выступавший адвокат.
— Вы ведь работаете в этом отделе? Я Крейг Типпет.
— Извините за резкость, но меня просто шокировали ваши слова.
— Я вижу. Ну, не переживайте так. Кстати, я хорошо знаком с вашим отцом. Передайте ему, что скорее всего все рассосется. Вам просто не повезло.
С этими словами мужчина повернулся и вышел.
Саша отправился к себе в отдел, где уже сидели Анна, Линн Тефель. Лена Мартин из юридического отдела и Джон Бернхэм. Анна была вне себя от ярости.
— Какой позор! Как он сюда попал? Лена, чем нам это грозит?
— Торги пройдут, как и предполагалось, но нам придется доказывать в суде, что продавец имеет законное имущественное право.
— Это будет сложно? — спросил Джон, барабаня пальцами по столу.
— Не думаю. Но нам надо знать, кто продавец, является ли он гражданином России, есть ли документы на вывоз и так далее.
— Сегодня я ужинаю с Дмитрием, — вмешался Саша. — Постараюсь
— Спасибо за помощь, Саша, но у нас еще одна проблема. Ну и денек у нас сегодня — специально для юристов.
— А в чем дело? — спросил Джон.
— У нас два серьезных иска.
— Кто-нибудь еще претендует на Снегурочку?
— Твоя лондонская кузина, графиня Марина Шутина, и твой родной отец.
Глава 9
Войдя в бар Бемельмана, Саша улыбнулся пианисту, который, как обычно, заиграл тему Лары из кинофильма «Доктор Живаго». Когда-то, несколько лет назад, Саша сказал ему, что занимается русским антиквариатом, и с тех пор его всегда приветствовали этой мелодией. Пора бы ему сменить музыку, подумал Саша. Как насчет блюза «Неужели я потеряю работу из-за происков своего папы?». Заказав «Гибсон», он стал ждать Дмитрия. Бар Бемельмана вызывал у него совершенно особое ностальгическое чувство. Его мать любила пить чай в сумрачном вестибюле «Карлайля» и часто приводила сюда маленького Сашу. В этих уютных стенах он всегда чувствовал себя в безопасности. Хотя Джордж, легендарный официант, которого он помнил с детства, уже вышел на пенсию, небольшое помещение рядом с вестибюлем по-прежнему вызывало ощущение надежности и благополучия. Саша уже почти склонился к мысли, что это единственное место, где ему не грозят неприятности, и тут появился Дмитрий.
— Прости, я опоздал, но ты сам знаешь, что случилось.
Дмитрий сел за стол и заказал себе водки.
— Я вообще не ожидал, что ты придешь.
— Иск фон Кемпов, конечно, неприятен, но меня больше беспокоят претензии Марины и твоего отца. Надеюсь, ты мне объяснишь, в чем дело?
— Откуда ты узнал?
— Мне позвонил Джон Бернхэм.
— О Марине не беспокойся. Это просто блажь. Завтра я поговорю с отцом. Думаю, это Марина его настроила. Вообще-то он не любитель судиться. Надеюсь, мне удастся отговорить их от этой затеи, — произнес Саша с уверенностью, которой на самом деле не ощущал.
— Я тоже на это надеюсь.
— Если отец не откажется от иска, меня наверняка уволят.
— Даже так?
— Неужели они будут держать у себя человека, отец которого подал на них в суд?
— Надеюсь, сам ты не сомневаешься, что фигурка принадлежит нам? Твое здоровье, — произнес Дмитрий по-русски.
— Дмитрий, я должен знать, кому именно она принадлежит.
Дмитрий помолчал, как бы обдумывая ответ. Потом в упор посмотрел на Сашу.
— На самом деле она принадлежит мне.
— Но почему же ты сразу об этом не сказал?
Дмитрий вздохнул.
— Саша, все так сложно. Марина тебе рассказывала, кто мои клиенты в России?
— Дикаринские. Это новые олигархи. Я о них слышал.
— Совершенно верно. Я нашел Снегурочку в Финляндии, в частной коллекции, и сначала хотел продать ее им, но номер не удался.
— Почему?
— Мне было нечем подтвердить ее происхождение. У меня была только фотография с твоей прабабкой, но дальше этого дело не пошло. Продажей антиквариата я занимаюсь сравнительно недавно, и мои первые вещи имели весьма сомнительную репутацию. Правда, благодаря им я нажил целое состояние и теперь могу быть разборчивее. И все же русские специалисты не хотят иметь со мной дело. Я не из их среды, да к тому же они завидуют моим успехам. Они счастливы, когда я продаю их вещицы кому-нибудь из новых русских, с которыми у них нет контактов, но во всем остальном от них мало толку.