Призрак Перл-Харбора. Тайная война

Лузан Николай

Клещов занервничал; интуиция и опыт подсказывали: сейчас должна произойти явка Гнома с агентом большевиков. И здесь на выручку пришла бригада Ямагато. Японские филеры догадались проскочить вперед и старательно имитировали рабочую команду, занимавшуюся разборкой летнего павильона. Маневр не помог. Гном не появился на этом маршруте. Клещов чертыхнулся — место для явки было выбрано удачно, наружное наблюдение оказалось отсеченным. Медлить было нельзя, и он ринулся через кустарник. Перед ним открылась прогалина среди деревьев.

На

ней находились Гном и неизвестный. Высоко поднятый воротник и низко надвинутая шляпа скрывали его лицо. Но Клещов ни на секунду не усомнился — перед ним европеец. Высокий рост и манера одеваться говорили сами за себя. Они сближались, а когда сошлись, на мгновение задержались. Клещов уже не сомневался — на его глазах произошла моментальная явка. Гном сбросил информацию Долговязому — как мысленно окрестил того Клещов. Тот свернул на боковую аллею, описал полукруг и быстрым шагом направился к Речной.

Проклиная непогоду и простуду, Клещов бросился к машине.

— Гони к Речной! Долговязый в черном пальто и черной шляпе! — просипел он и рухнул на заднее сиденье.

Машина крутанулась волчком, промчалась по набережной и, пронзительно взвизгнув тормозами, с трудом вписалась в улицу. По сторонам сплошной стеной поднялись каменные коробки домов, справа промелькнул темный провал арки проходного двора. Клещов сообразил: Долговязый непременно должен им воспользоваться и крикнул:

— Быстрее на Шапалерную! Там перехватим! — приказал он водителю.

Тому пришлось изворачиваться среди теснившихся на дороге пролеток и крестьянских арб. Пробившись к Шпалерной, он остановил машину на перекрестке. Клещов соскочил на тротуар и завертел головой по сторонам. Но было поздно — Долговязый оказался профи и умело замел следы. Гоняться за призраком по Харбину было безнадежным занятием, и Клещов поплелся к машине, надеясь, что его подчиненным и бригаде Ямагато повезло больше. Надежде не суждено было сбыться. Навстречу понуро плелись два филера; Долговязый и их оставил с носом.

Подобного на памяти Клещова давно не случалось. Поднимавшаяся в нем волна гнева на подчиненных не выплеснулась наружу. Битый жизнью и начальством он быстро смекнул: раздувать скандал выйдет себе дороже; молча хлопнул дверцей и отправился в отдел контрразведки. Окончательно выбил его из колеи приезд Сасо — его машина стояла у подъезда. Проклиная в душе всех и вся, Клещов поднялся в приемную. Там уже находился Ясновский.

— Ну, как? — с порога спросил он.

— Да так, — угрюмо буркнул Клещов.

— Хоть что-нибудь зацепили?

— Да, яйцами за провода. Теперь они ни туда и ни сюда.

— Не зарывайся, Модест! Я тебе не твои филеры.

— Доложи шефу, — отрезал Клещов и угрюмо уставился в угол.

Ротмистр зло сверкнул глазами и бочком протиснулся в кабинет Дулепова.

«Черт бы побрал этого надутого японца! Как ты не во время! — терзался Клещов. — Один на один

с Азолием можно как-то объясниться. Ну, психанул бы старик, ну, в рожу съездил бы, не обидно — между своими и не такое случается. А тут на глазах желтомордого и так обосраться».

Окрик Дулепова заставил его поежиться. В дверях показался Ясновский, косо посмотрел и сквозь зубы процедил:

— Проходи, Модест, но соловьем не заливайся, им сейчас не до тебя.

Клещов переступил порог и исподлобья стрельнул взглядом по Дулепову и Сасо. Оба были оживлены, а их лица раскраснелись. Обычно чопорный японец сегодня не походил на себя, громко говорил и раскатисто смеялся. Разгадка стояла на столе — бутылка коньяка была наполовину пуста.

«С чего бы так веселиться? А-а, понятно, Гном засветился, — смекнул пройдошливый Клещов и приободрился. — Значит, не все потеряно. А Долговязый? Ну, нет! Я не пер напролом, матерый волчище за версту мог почувствовать опасность и тогда ищи-свищи ветра в поле. Вот за это Азолий точно башку снес бы», — решил Клещов придерживаться этой позиции и доложил:

— Господин полковник, имею честь…

— Модест, давай без солдафонства, — барственно махнул рукой Дулепов.

— После того как объекта Гнома нам передали под наблюдение, я, памятуя ваше указание об особой важности задания, работу вел с дистанции и применял комбинированные…

— Ближе к делу, Модест, — торопил тот.

— За ним зафиксировано два заслуживающих внимания контакта. Первый имел место на выходе из антикварной лавки на набережной. Объект — русский, взят в проработку. Информации о нем пока нет, хлопцы еще не вернулись с задания. Второй произошел на бульваре, неподалеку от летних павильонов. Можно сказать, что, встречи, как таковой, не было. — И тут Клещов решил подыграть себе. — Но я дал команду хлопцам зацепить Долговязого.

— А почему Долговязого? — оживился Дулепов.

— Гном ему по яйца будет.

— Да погоди, Модест, со своей яичницей. Что за птица и откуда?

— По обличью и одежде — русский, но не из тех, кто жопой костыли в шпалы на железке забивает. Из барчуков. Я их породу за версту чую.

— Мы не на охоте. Кто такой? — торопил Дулепов.

Клещов скосил глаза на Сасо. Тот превратился в слух.

«Значит, японцам ничего неизвестно о Долговязом», — догадался он и заговорил скороговоркой:

— Объект работал со знанием дела. Маршрут выбрал с умом. На набережной в такое время хвост светится, как красный фонарь над борделем мадам Нарусовой. Сошлись они на тропке, что отходит от боковой аллеи. Контакт был моментальный. Потом хлопцы Ямагато продолжили работу по Гному, а мы повели Долговязого. Он рванул к центру города, голову даю на отсечение, что нас не заметил, в конце улицы шмыгнул в подворотню. Я не стал устраивать гонки, чтобы не вспугнуть объект, — смолк Клещов и с опаской ждал реакции.