Призрак Перл-Харбора. Тайная война
Шрифт:
«В лучшем случае погонят в три шеи со службы, а в худшем…», — Ясновского бросило в жар при одной только мысли о душегубе Палачове.
Дулепов не обращал на него внимания и был поглощен только одним — перехватить агентов-боевиков советской резидентуры раньше, чем они ликвидируют Люшкова. «Где? Где они сидят?» — эта мысль сверлила ему мозг, и он бросил через плечо:
— Модест, думай, как этих гадов перехватить?
— Так влет и не скажешь, господин полковник, — ответил тот.
— А ты соображай! На
— Щас, соображу. Щас, господин полковник! — заверил Клещов и напряг свою недюжинную память. Он хорошо знал Харбин, но этого одного было мало, чтобы вычислить место засады боевиков. Здесь требовались детали: проходные дворы, стоянки машин, торговые точки лотошников и прочие мелочи, по которым можно вычислить засаду и место, где должны сойтись будущая жертва и палач.
— Стоянка для извозчиков и такси у харчевни, — вспомнил он.
— От нее метров сто, сто пятьдесят до аптеки, — тут же выдал расстояние Соколов.
— Там, вероятнее всего, они поставят машину, — предположил Клещов.
— Подходящая позиция для стрелка, — оценил ее Соколов.
— Вряд ли, далековато. Что еще? — торопил Дулепов.
— Строительная контора Букреева, — добавил Клещов.
— Через улицу напротив. Место бойкое, возле нее вечно толчется народ, легко затеряться и отличная позиция: бабахнул, скакнул в машину и поминай, как звали, — заключил Соколов.
— Вот ты эту позицию и закроешь! Возьми Хваткова, еще пару человек и наглухо блокируй подходы к конторе. Особое внимание окнам, что выходят на аптеку. Улица там узкая, могут пальнуть через стекло. Уловил расклад?
— Да, — подтвердил Соколов и предложил: — Мефодич, надо бы прошерстить и чердак?
— Правильно! — одобрил Клещов и обратился к Дулепову: — Азолий Алексеевич, как план — принимается?
— Действуйте, — поддержал он и напомнил: — Проходные дворы не забудьте.
— Их и соседнюю улицу перекроет бригада Тяжлова.
— Слушайте, а про аптеку совсем забыли? Там Люшкова и кокнут! — спохватился Соколов.
— Вряд ли, — усомнился Клещов.
— Согласен, — поддержал его Дулепов.
— Это почему же? — недоумевал Соколов.
— Толпой в аптеку они не повалят, а у одиночки против Люшкова шансов нет. Он с лета бьет в яблочко, — напомнил Клещов.
— Долговязый — не дурак лезть в петлю, — категорично заявил Дулепов.
— Долговязый? С чего вы взяли, что будет он? — в один голос воскликнули Соколов с Клещовым.
— А потому… — подал голос Ясновский и осекся под взглядом Дулепова.
— Протрезвел, мерзавец? — прорычал он.
— Азолий Алексеевич, и все-таки почему Долговязый? — не мог понять его логики Клещов.
— Долго объяснять, Модест! Лучше скажи…
Резкий толчок швырнул их вперед. Дулепов ударился о лобовое стекло и яростно матюгнулся. Водитель отчаянно
Первым пришел в себя Клещов. Он выскочил из кабины. Перед ним на мостовой корчился рикша, а под ногами хрустели обломки коляски. Тут же, как из-под земли, возник плюгавый полицейский-китаец. Раздувшись от собственной значимости, он грозно надвинулся на Модеста. За его спиной моментально начала расти и набухать, как грозовая туча, толпа китайцев. Клещов выхватил из кармана удостоверение и сунул полицейскому под нос — оно не произвело никакого впечатления. Невозмутимый истукан, похоже, не знал ни слова по-русски.
— Дорогу! — зарычал Клещов.
Полицейский ничего не понял, но по интонации и выражению его лица догадался об угрозе и схватился за кобуру.
— Модест, кончай с ним цацкаться! Тащи эту обезьяну в машину! — кричал разъяренный Дулепов.
Соколов кинулся Клещову на подмогу. Вдвоем они быстро скрутили полицейского и запихнули на заднее сиденье. Толпа китайцев угрожающе загудела, и над их головами появились бамбуковые палки. Это не остановило Дулепова. Он выхватил револьвер и дважды пальнул в воздух. Дружный вопль заглушил эхо выстрелов. Китайцы, давя друг друга, бросились врассыпную, лишь коротышка-полицейский продолжал ерепениться. Соколов не стал тратить на него слов и, шмякнув рукоятью пистолета по голове, выпихнул из машины.
— Гони! Гони! — яростный вопль Дулепова подхлестнул водителя.
Машины с Дулеповым и филерами, разметая по сторонам брички, пролетки и рикш, неслись к аптеке Чжао. В этой гонке со временем время опережало Дулепова. Полковнику оставалось только полагаться на удачу и уповать на безалаберность Люшкова…
Тот, как уже не раз случалось, опаздывал на прием. Стрелки часов приближались к одиннадцати. Павел извелся в ожидании и нервно теребил рукоять пистолета. Дмитрий с Николаем чувствовали себя не лучше. Нервы у всех были на пределе, и когда на перекрестке мелькнул знакомый темно-синий «опель», они забыли об опасности. Теперь все их помыслы подчинялись одной цели — ликвидации предателя.
— Она! Он! — воскликнул Николай, изучивший машину Люшкова до мелочей.
«Опель» миновал стоянку у пирожковой Лободина, заехал на тротуар и остановился неподалеку от входа в аптеку. Дальше путь загораживали леса у соседнего дома, на них возилась бригада русских и китайских рабочих. Водитель вышел из машины и открыл заднюю дверцу. Первым показался Люшков, вслед за ним выпрыгнул мальчишка лет семи, а затем осторожно ступила на скользкий тротуар пышная брюнетка. Ротмистра и охраны рядом с ними не было. Дмитрий с Павлом озадаченно переглянулись.