Призрак страсти
Шрифт:
– Она красавица, дорогая, – Матильда улыбалась.
Маргарет пристально смотрела на нее.
– Тебе нехорошо, мама. В чем дело? Не следовало тебе подниматься по лестнице. – Она упала на колени перед ней. – Я была так взволнована, увидев тебя в безопасности.
Матильда улыбнулась и погладила ее руку.
– Со мной все в порядке. Просто понадобилось так много времени добраться до вас, вот и все. Маршалл был так добр к нам, потом появился новый юстициарий и пригрозил нас выдать. Добрый старый Маршалл, конечно же, бросил ему вызов, но у него было так мало
– Так оно и есть, мама. – Маргарет вновь обняла ее. – Вы все будете здесь в полной безопасности.
Матильда печально улыбнулась и вновь посмотрела на кроватку, где спала малышка.
– Возможно, дорогая, возможно, – все, что было сказано ей, но сердцем она понимала, что их оптимизм был тщетной надеждой. Опять она увидела лицо Джона, охотившегося за ней. Симпатичные черты лица, прямой нос, холодные голубые глаза, тонкие губы, которые однажды целовали ее. Вновь она почувствовала, как что-то внутри у нее сжалось, но в этот раз она знала, что это был страх.
Когда пришло письмо, у Матильды не было никакого предчувствия, что оно было от Ричарда. Она смотрела, как Уильям развернул его и начал читать с серьезном видом. Маргарет сидела у окна и вышивала.
Вальтер встал и с улыбкой передал письмо Матильде.
– Думаю, приятные новости для вас, теща, – спокойно сказал он. Затем он кивнул Маргарет и они вышли из зала.
Матильда взяла письмо и медленно прочитала его. Слова были слишком официальны, но ничто не могло скрыть счастья, которое было в сообщении. Мэтти уехала из Вигмора в Суффолк, в Клэр, и в одно декабрьское утро подарила Уиллу второго сына, друга для маленького Джона.
И теперь, когда Уилл, казалось, устроился на какое-то время в Триме, Ричард предлагал привезти Мэтти назад в Ирландию.
Матильда свернула письмо и подошла к камину, сердце ее учащенно билось. Ричард, возможно, следует за посыльным; он может уже быть в Ирландии. Она прикусила губу, чтобы скрыть улыбку. Столько волнения, такое желание у женщины ее возраста!
Уилл, когда услышал новость, был вне себя от радости и был готов отправиться на побережье.
Маргарет взяла его за руку, ее глаза, так похожие на глаза ее матери, сверкали от негодования, когда она услышала его план.
– Не смей ехать к ним на встречу, Уилл! Ее отец должен привезти ее сюда. Он должен! – Она посмотрела на Матильду. – Ради матери! Подумай, как она будет себя чувствовать, если он останется в порту!
Уилл успокоился и ждал, следя за дорогой.
И вот, наконец, они приехали. Ричард де Клэр ехал рядом с дочерью, два малыша – позади со своими нянями и эскортом.
Матильда отошла назад, дав возможность Уиллу поприветствовать свою жену, и комок подступил к ее горлу, когда она увидела, как Уилл рассматривал маленький сверток, который протянула ему няня. Он заметил ее взгляд и, смутившись, засмеялся, все еще обнимая жену, лицо его было озарено счастьем.
Наконец, к ней подошел Ричард.
– Я рад, что дети нашли друг в друге свое счастье, – пробормотал он вместо приветствия, слегка дотронувшись до ее
– Ричард, ты был болен? – Она забыла о сыне и толпе людей вокруг них, чувствуя только страх, видя смертельную бледность на его лице.
Он поежился.
– Лихорадка, больше ничего. Мэтти ухаживала за мной. Ничего страшного, только пришлось отложить поездку сюда. Пойдем, отведи нас к хозяевам. Вальтер, наверное, думает, что случилось с нами.
За те недели, что он оставался в Триме, Ричард никак не мог скрыть от Матильды тот факт, что силы покидали его.
В конце концов, он настоял на своем отъезде перед Пасхой, будто чувствуя, какую боль он причинял ей своим ссутулившимся и усталым видом, провожая их каждый день на охоту и оставаясь в замке. Что бы она ни говорила, ничто не могло отговорить его от этого, и он даже не попытался остаться с ней вдвоем перед отъездом.
– Прощай, моя дорогая, – все, что он сказал во дворе замка Трим. – Пусть Бог охраняет и защищает тебя. – Он поднял ее пальцы к своим губам и затем, сев на лошадь, медленно поехал по мосту пока не скрылся из вида. Он ни разу не обернулся.
– Джо! – Энн стучала в дверь спальни. – Джо, ради Бога, ты меня слышишь? – Она вновь подергала ручку. – Джо, впусти меня.
– Пусти меня. – Бен начал барабанить в дверь. – Ты уверена, что она там? Может, она пошла прогуляться.
– Она там. Смотри, ключ в скважине с той стороны.
– Бен, а что, если она сделала это? Что, если она регрессировала одна и умерла?
– Не говори ерунду! – Грубо сказал Бен. – Джо разумная женщина. Она не собирается делать такие глупые вещи. – Он встал на колени и стал смотреть в скважину. – Принеси мне карандаш и газету или что-нибудь. Попробуем вытолкнуть ключ и протащить его под дверью.
– Зачем она заперлась? – мучалась Энн, наблюдая за тем, как Бен аккуратно проталкивал карандаш в замок.
Послышался легкий металлический стук – ключ упал, и с довольной улыбкой Бен осторожно потянул на себя газету и протащил его под дверью. Энн схватила ключ и дрожащей рукой вставила в замок.
Джо лежала на кровати, закрыв лицо руками.
– Она дышит? – Энн подбежала к ней и упала на колени у кровати. – Джо? О Господи, Джо, ты в порядке?
– Я отсюда вижу, что она дышит. – Бен стоял в дверях и смотрел на вырез рубашки Джо.
– Джо? – Энн ласково потрясла ее за плечо. – Джо, проснись.
Слегка вздохнув, Джо пошевелилась. Она открыла глаза и тупо уставилась на Энн.
– Джо, уже одиннадцатый час. Дети умоляли нас разбудить тебя.
Джо слабо улыбнулась.
– Эгидия, – сказала она. – И мальчики Мэтти. Такие милые. Такие же, как Уилл, когда он был маленьким… – Она снова закрыла глаза.
Энн посмотрела через плечо на Бена, который устремил глаза к небу, а потом исчез в коридоре. Через мгновение она услышала, как он сбежал вниз по ступенькам. Она повернулась к Джо.