Призрак замка Гримуар. Рождественский детектив
Шрифт:
И вот герр Штайнс переступает порог «Гримуара», держа в руках чемодан, содержимым которого он очень дорожит. Они с хозяином делают вид, что не знают друг друга. Тем не менее едва заметный кивок друг другу при встрече, взгляд, которым хозяин провожал чемодан, не прошли мимо моего внимания. Да, сохранить инкогнито им не удалось! Доктор Коста тоже кое-что заметил.
Как вы помните, он был очень неуклюжим, часто путался в доме, попадал в чужие комнаты… Я уже упомянула, что встретила его в тот день на лестнице в весьма взволнованном состоянии. Он как раз выходил из крыла хозяина. За доктором через некоторое время из этой же части дома вышел Штайнс. А после – и сам хозяин, причем в чрезвычайно приподнятом состоянии духа.
Видимо,
Да, но что же это могло быть? О, я сломала себе всю голову! Я терялась в догадках. У меня не было совершенно никаких зацепок! Конечно, можно было предположить, что Штайнс привез герру Зиггеру драгоценности сказочной стоимости – настолько ценные, что ради них тот решился на убийство. Но дело осложнялось тем, что сумма, которую мы нашли в чемодане у Штайнса, была хоть и большой, но не настолько внушительной, чтобы соответствовать стоимости сказочных богатств. Да, мне было все еще ничего не ясно. И я стала рассуждать…
Мари накрутила на палец светлый локон.
– Итак, подумала я, мы имеем дело с шайкой контрабандистов, подделывающих знаменитые полотна. Возможно, дело все-таки снова в искусстве? И тут я сделала еще один мысленный шаг вперед! – Мари улыбнулась. – Я вспомнила о том, что именно мы с сыщиком видели на столе у хозяина! Это были карандашные и акварельные наброски: женские головки, жокеи, танцоры, дымовые трубы, балетные пачки…
Гости недоуменно переглянулись.
– Э-э-э, уж не хочешь ли ты сказать, что хозяин настолько дорожит своими художественными упражнениями, что за свои рисунки готов убить? – недоверчиво спросил Леонид.
Мари хитро улыбнулась.
– Воистину прав человек, сказавший, что для того, чтобы хорошо спрятать какую-то вещь, нужно спрятать ее на самом видном месте! – Мари покачала головой. – Там, на столе, полном рисовальных альбомов, набросков тушью, акварелью и карандашами, эта вещь совершенно не бросалась в глаза! О, у нас с сыщиком не проскользнуло и тени сомнения в том, что балерин нарисовал сам хозяин! Они очень похожи на прочие эскизы в его альбомах. Но на меня внезапно снизошло озарение. Кто сказал, что это именно его рисунки? Три жокея верхом, балерина в пуантах, изгиб какого-то музыкального инструмента, по всей видимости арфы, дымовые трубы, кортеж… Вам это ничего не напоминает? – Мари обвела взглядом гостей.
Глаза ее блестели.
Она остановилась посреди залы, прямая, как стрела, в глазах ее плясали торжествующие искры.
– Да это же Дега! – воскликнула она наконец. – Это украденные из музея Гарднер в 1990 году эскизы и акварели Эдгара Дега! 111
– Черт побери, не может быть… – в растерянно пробормотал сыщик. – Те самые, которые вот уже тридцать лет нигде не могут найти?..
– Да-да! – воскликнула Мари, широко улыбаясь. – Те самые, которые пропали из музея! О, когда я поняла это, по коже у меня побежали мурашки, – Мари улыбнулась еще шире. – Но на этом череда открытий не закончилась! Самое удивительное озарение ожидало меня впереди! Вы помните, где находится музей Гарднер?
111
Украденные из музея Гарднер в 1990 году эскизы и акварели Эдгара Дега – речь идет о знаменитом ограблении Музея Изабеллы Стюарт Гарднер в ночь с 17 на 18 марта 1990 года.
Женька неуверенно проговорил:
– Где-то в Америке…
– Именно так! А точнее? – Мари нетерпеливо перекатилась с пятки
Женька подскочил на месте.
– Вавилонские подштанники! В Бостоне? Какое совпадение!
– О, это все что угодно, только не совпадение, – весело сказала Мари. – Не зря, ох не зря хозяин напевал песню о Бостоне! И не зря эта песня показалась мне несуразной, не зря она не выходила у меня из головы, не зря крутилась зловещим рефреном… Да, наше подсознание гораздо мудрее нас самих… – Мари покачала головой, чувствуя, как ее тело снова пронзает приятная покалывающая волна.
Она помолчала. Лицо ее снова стало серьезным.
– Все так. Я стала думать дальше. Но тут меня, увы, поджидало разочарование… Да, на столе действительно лежали те самые наброски с балеринами Эдгара Дега. Скорее всего, именно их привез хозяину Штайнс, именно из-за этого приобретения герр Зиггер пребывал в невероятно приподнятом настроении. Но ведь их никто не крал из номера хозяина! Эти рисунки мы видели тогда, когда спрятанный Феликсом предмет все еще находился в лыжном домике! Значит, украл он все же не их! О, сказать, что я была расстроена – ничего не сказать, – Мари покачала головой. – Все так замечательно складывалось! Идеальный пазл… Потомок знаменитого фальсификатора, шайка контрабандистов, несуразная песня о Бостоне, балерины Дега, украденные из Бостонского музея… Но нет, рисунки лежали в целости и сохранности на столе в комнате хозяина! Увы, я ошиблась.
Так что же, черт побери, это было? Что украл Феликс?..
И я стала думать дальше.
Вскоре я поняла, что против идеи о том, что причина убийства заключается именно в украденных или незаконно подделанных картинах, говорит еще один факт. Фальсификация – это очень серьезно, но все же недостаточно для убийства. Разоблачение бизнеса подделок наверняка грозило бы Зиггеру и всей его шайке приличным сроком… И все же, этот срок несопоставим с тем, который дают за преднамеренные убийства!
Да, вряд ли человек в здравом уме даже перед страхом разоблачения решился бы на убийства в наглухо закрытом доме, где подозреваемых можно пересчитать по пальцам, а риск каждого шага грозит крахом, так как повсюду свидетели…
Картины – это серьезно, но недостаточно для убийства.
Так в чем же было дело?..
Я стала думать дальше. Бостонский музей совершенно определенно нельзя было полностью сбрасывать со счетов. Пазл был сложен правильно, просто в нем еще не хватало некоторых кусочков. Итак, при чем же тут знаменитое ограбление 1990 года? И тут я вспомнила: из музея Изабеллы Стюарт Гарднер тогда украли не только Дега! Вот перечень произведений искусства, пропавших в тот день: «Концерт» Яна Вермеера, три картины Рембрандта, «Пейзаж с обелиском» Флинка, шесть эскизов и акварелей Дега, навершие шелкового наполеоновского знамени… – Мари сделала паузу, остановилась, сделала глубокий вдох. Подняла вверх указательный палец. – И… О, вы не поверите. – Она улыбнулась. – Завершает этот список китайская церемониальная чаша Гу!..
Она выпрямилась и торжествующе оглядела гостей.
– Китайская ваза? – недоуменно спросил управляющий. – Да ведь ей красная цена – несколько тысяч долларов, если я не ошибаюсь. Даже если это оригинал!
– Да-да, власти и полиция тридцать лет назад тоже не могли понять, зачем украли вазу. Да, это чаша из Древнего Китая, эпохи Династии Шан, историческая ценность. Но она совершенно ничего не стоит по сравнению с другими украденными произведениями искусства! Все можно было бы объяснить, если бы ее прихватили просто за компанию с другими ценными экспонатами, потому что она «плохо лежала». Но нет же! Создавалось впечатление, что целью похищения была именно эта чаша! Грабители оставили в музее гораздо более ценные работы, но потратили уйму времени, чтобы вытащить вазу Гу из подставки! Полиция и искусствоведы сломали головы, пытаясь найти этому объяснение! Это загадка века!