Призрак замка Тракстон-Холл

Энтвистл Вон

Оскар Уайльд прогуливался мимо музыкальной комнаты. Оттуда доносились нестройные аккорды рояля. Ирландец приоткрыл дверь. Над инструментом стоял лорд Уэбб, лениво касаясь клавиатуры длинными пальцами. Он обернулся, будто почувствовав чужой взгляд:

– А, мистер Уайльд, не уделите мне минутку?

Уайльд не горел желанием с ним общаться, но так и не придумал отговорку.

– Разумеется, – ответил он и вошел в комнату.

– Прикройте дверь, кругом одни уши. Вы, конечно, догадываетесь, о ком я.

Шпилька

в адрес Фрэнка Подмора. Уайльд колебался, чувствуя неловкость, но в итоге последовал совету.

– Отлично, теперь нам никто не помешает, – сказал лорд Уэбб, охлопывая карманы костюма безукоризненного покроя. – По-моему, я забыл сигареты. Не поделитесь со мной, старина?

Уайльд вытащил серебряный портсигар из внутреннего кармана, открыл и протянул собеседнику.

– Неужто турецкие? – спросил Уэбб, взяв сигарету.

– Да, у меня свой поставщик на Олд-Кент-роуд.

Филипп Уэбб поднес сигарету к носу, вдыхая терпкий аромат табака, и вставил ее в мундштук.

– Огонька не найдется?

Уайльд чиркнул спичкой, затянулся сам и дал прикурить Уэббу.

– У вас замечательный плащ, в нем можно спрятать все на свете.

– К счастью, он не настолько велик, чтобы скрыть мой гений.

Филипп Уэбб рассмеялся, вынул изо рта мундштук и выдохнул кольцо дыма. Оно взлетело к потолку и рассеялось.

– Южный берег Лиффи? – спросил Уайльд, будто бы между прочим. – Онджер-стрит? Чейплизод?

Уэбб замер от неожиданности, заметно побледнел, нервно моргнул. Впрочем, он тотчас с собой справился:

– Недурно, мистер Уайльд, у вас чуткий слух.

– Да, меня не проведешь, я сразу замечаю, когда ирландец притворяется англичанином. Ведь я могу судить по себе как по эталону.

– Поразительное чутье, – сказал лорд Уэбб, и в его глазах появился стальной блеск, – и потрясающая восприимчивость к гипнозу. Никто другой так легко не поддается влиянию.

– Благодарю.

– Я бы на вашем месте не радовался.

Уайльд удивленно поднял бровь:

– Почему?

– Потому что я внедрил в ваше сознание ключевое слово. Теперь мне достаточно пристально посмотреть на вас, произнести «Шерлок Холмс» – и вы в глубоком трансе.

Уайльд застыл на месте с пустым немигающим взглядом.

Уэбб взял из его рук тлеющую сигарету и бросил в камин.

– Итак, мистер Уайльд, у вас под плащом оружие?

– Да, – монотонно произнес Уайльд.

– Дайте-ка мне на него взглянуть.

Уайльд достал из внутреннего кармана револьвер Конан Дойла.

– Впечатляюще. Надеюсь, он заряжен? Чудесно, мистер Уайльд, вы будете на вечернем сеансе?

– Я обещал Артуру.

– Да уж, он покинул нас так неожиданно, – не сдержал ухмылки лорд Уэбб. – Сознаюсь, телеграмма была простой уловкой, чтобы отвлечь его, выманить из замка. Он мог помешать нашей личной беседе. По счастью, мистер Дойл не обладает аналитическим умом своего персонажа. Он лишь в Южном Норвуде поймет, что его провели. Не то чтобы я боялся его вмешательства.

Просто леди Тракстон суждено умереть, и орудием судьбы послужите вы. Сегодня вечером, когда я произнесу «Шерлок Холмс», вы достанете револьвер и выстрелите ей два раза в грудь. Вы поняли?

– Да.

– Затем вы почувствуете глубокое раскаяние в убийстве и пустите себе пулю в висок. Вам ясно?

– Да.

– Хорошо, спрячьте револьвер. Когда я произнесу «Ватсон», вы очнетесь и будете помнить только то, что я попросил сигарету и мы вместе курили. Понятно?

– Да.

– Вот и прекрасно.

Уэбб щелкнул пальцами перед лицом Уайльда и проговорил: «Ватсон».

Оскар Уайльд пришел в себя, заморгал. Он хотел сделать затяжку, но его рука странным образом опустела.

– Благодарю вас за сигарету и приятную компанию, мистер Уайльд. Увидимся на вечернем сеансе.

– Да, до вечера, – растерянно ответил Уайльд.

Лорд Уэбб поклонился и вышел.

Уайльд в смятении озирался кругом. Сигарета точно была. Но как он оказался в музыкальной комнате? Сунул руку в карман плаща: револьвер на месте. Успокоившись, ирландец направился в гостиную.

До заключительного сеанса оставалось три часа.

Конан Дойл страшно взмок в своем твидовом костюме, труся по главной улице Слеттенми.

В последнюю минуту он выскочил из купе, бросил чемодан на платформу и прыгнул следом из отходящего поезда.

Без единой мысли в голове, шотландец схватил свою поклажу, отряхнулся после неудачного приземления и бодрым шагом направился к Слеттенми за полторы мили от станции.

Деревушка, вопреки названию, оказалась прелестным местечком. Живописная площадь, неподалеку от которой лоснящийся черный конь щипал травку, контора на углу с вывеской «Почта», трактир «Тихая гавань» с соломенной крышей. С дощечки над дверью призывно глядел морячок.

Доктор вошел в мрачный зал и сел у стойки; в воздухе висел аромат разливного пива и табака. Хозяин, румяный толстяк с щетинистыми бакенбардами и якорем на могучем плече, вытирал кружки полотенцем.

– Добрый день, – сказал Конан Дойл, – не подскажете, где мне найти Фрэнка Картера?

Трактирщик скорчил кислую мину:

– Эх, похоже, вы разминулись с нашим Фрэнком.

– Скоро он вернется?

Хозяин тряхнул седой головой. Он перебросил полотенце через плечо и повесил кружку на крючок.

– Боюсь, нет, сэр. Он недавно уехал в соседний город, Барчестер, до позднего вечера и не ждите.

Конан Дойл тревожно крутил усы, соображая, как быть дальше.

– Сэр, мы не знакомы? – спросил толстяк и как-то странно посмотрел на шотландца.

– Что, простите?

– У меня память на лица, – расплылся в улыбке трактирщик, обнажив острые желтоватые зубы. – Я вас точно где-то видел.

– На этот раз вы ошиблись. Я никогда прежде не бывал в Слеттенми.

Хозяин тем временем вытирал другую кружку. Конан Дойл почувствовал жажду.