Призрак замка Тракстон-Холл
Шрифт:
– При чем тут англичане, если он ирландец?
– А это еще хуже, как ирландец он не заслуживает даже презрения. Ну-ка вспомни себя в школе-интернате. Спорим, ты старался смягчить шотландский акцент, чтобы лишний раз не лезть в драку с мальчишками?
Пока они спускались в холл, Конан Дойл не произнес ни слова, переваривая замечание Уайльда. Мистер Гривз как раз открывал входную дверь Фрэнку Картеру. Запыхавшийся молодой человек принес конверт. Друзья направились в гостиную, но тут дворецкий крикнул вслед:
– Доктор
Заинтригованный Конан Дойл обернулся и стал ждать, когда мистер Гривз доковыляет до него.
– Для вас телеграмма, сэр. Молодой Фрэнк только что доставил из деревни.
В полном смятении, раздираемый дурными предчувствиями, Конан Дойл взял конверт с серебряного подноса. Надорвал его дрожащими руками и вынул лист почтовой бумаги. Им овладел ужас, когда он прочел короткое сообщение:
Конан Дойл заморгал, еще раз пробежал глазами текст.
– Артур, от кого телеграмма?
Конан Дойл с трудом проглотил подступивший к горлу комок. Глаза заволокло слезами.
– От… моего старого коллеги. В мое отсутствие он присматривает за Туи. У него плохие… плохие…
Не в силах произнести ни слова, он протянул телеграмму Уайльду. Смуглый ирландец побледнел, прочитав эту лаконичную строчку.
– Дорогой Артур, мне очень жаль, – произнес он тихо, возвращая листок. – Как ты поступишь?
Конан Дойл тщательно сложил телеграмму, сунул в конверт. Он долго молчал, уставившись в пустоту. Машинально тряхнул головой.
– Я… не знаю, – пробормотал он, – не знаю. – Он посмотрел на друга. – Как я могу сейчас уйти?
Уайльд сжал его плечо и грустно покачал головой:
– Лучше спроси себя, как ты можешь остаться, Артур.
– Доктор Дойл, рада видеть вас в добром здравии, – сказала Элеонора Сиджвик, когда друзья вошли в гостиную. – Как я вас понимаю, иной раз голова просто раскалывается.
Шотландец лишь признательно кивнул в ответ. Присутствующие заметили, как он изменился в лице, и разговор замер.
– Должен сообщить… в связи с личной трагедией… я вынужден вас покинуть.
Леди Тракстон, стоящая рядом с Сиджвиком, в ужасе схватилась за горло.
Генри Сиджвик заметил в дрожащих пальцах Конан Дойла конверт. Каждый рано или поздно получает подобное извещение, и нетрудно догадаться о его содержании.
– Мне сообщили об ухудшении состояния моей жены Луизы… Я молю Бога позволить мне добраться домой вовремя, прежде чем… прежде чем ее не станет.
Все разом ахнули. Колени Хоуп Тракстон подогнулись, и она тяжело опустилась на стул.
– Леди Тракстон, – обратился к ней Конан Дойл.
Она подняла на него взор, полный смятения.
– Леди
Она будто не слышала его; в ее глазах стояли слезы. Сердце Конан Дойла сжалось при виде ее отчаяния. Кивнув всем на прощание, он спешно покинул комнату.
Пока доктор в спешке упаковывал чемодан, Уайльд сидел на кровати, скрестив ноги. Шотландец затянул кожаный ремень, держащий его крикетную биту. Подошел к столу, достал из выдвижного ящика завернутый револьвер и снял тряпицу. Черное дуло блеснуло, источая смертоносную силу.
– Я оставляю его тебе, – сказал Конан Дойл.
Уайльд побледнел:
– Боже мой, Артур, не поступай так со мной. Я не могу носить оружие.
– Оскар, это для твоей безопасности.
– Да ни за что. Револьвер громоздкий, а у меня все пиджаки приталены. Он нарушит идеальный силуэт моего костюма.
Конан Дойл непреклонно посмотрел на друга:
– Так нужно ради спасения леди Тракстон.
Уайльд обреченно уронил голову:
– Ах да… что ж, ладно.
Конан Дойл протянул ему револьвер. Он с опаской разглядел его и взял.
По пути в Слеттенми Конан Дойл трясся на козлах рядом с Фрэнком Картером. Охваченный тревогой, он был не расположен к беседе.
«Правильно ли я поступаю? – изводил он себя в который раз. – Могу ли я бросить девушку на произвол судьбы ради той, чьи дни сочтены? – И сам себе возражал: – Как можно оставить мою дорогую Туи в ее последние часы?»
Как они доехали до станции, Конан Дойл не помнил. Он пришел в себя на платформе с билетом в одной руке и с чемоданом в другой.
Внутри у него все перевернулось, когда раздался свист приближающегося поезда. Вскоре состав запыхтел у перрона и, взвизгнув тормозами, остановился. Раскрылись двери; вышли пассажиры, двое вошли. Конан Дойл не двинулся с места, отрешенно глядя на вагоны.
Молодой проводник в униформе на два размера больше, шагнул на платформу и окинул ее взглядом. Он собрался свистеть и тут заметил Конан Дойла:
– Вам нужно в Лондон, сэр?
Не отдавая себе отчета, Конан Дойл подался вперед и протянул билет:
– Когда мы прибудем?
– В четвертом часу пополудни, сэр. Все поезда ходят строго по расписанию. – Проводник пробил билет. – Вагоны первого класса в головной части состава.
Проводник прошелся вдоль платформы, махнул машинисту красным флажком и оглушительно свистнул. Конан Дойл сел в поезд и занял первое свободное купе в вагоне первого класса. Не успел он расположиться, как мерно застучали тормозные колодки, состав загудел и тронулся. Глядя в окно, доктор думал о том, что принял бесповоротный шаг, о котором, возможно, будет жалеть всю оставшуюся жизнь.