Призраки солнечного юга
Шрифт:
– Леля, да ты что! – всплеснула руками Сонька и сбивчиво затараторила. – Это, наверное, не положено… Уходить… Раз тебя хотят допросить, надо явиться… Ты обязана…
– Пусть повесткой вызывает, тогда приду. А так не обязана. – Я взяла Соньку под руку и потащила за собой в сторону ворот. – Я же не могу знать, что он хочет, а чего не хочет. На завтрак не явилась, потому что ехала на экскурсию. А если ему надо со мной поговорить, пусть еще разок придет, вечером.
– Ну как знаешь, – протянула она. Потом как-то
Конечно, не замечала! Потому что они всегда были классически синими, но после моих марш-бросков кроме первоначального цвета на них появились зеленые, бурые и коричневые отливы. Трава, земля и гнилые сливы.
– Ты во сколько сегодня явилась? – спросила я, решив сменить тему. – Я что-то не слышала…
– В семь и явилась.
– Да ты что!? И где была? Что делала до утра?
– Спала, – хмуро ответила она.
– С кем? – захохотала я.
– В моем случае уместнее будет звучать вопрос – под кем? Или чем.
– Ого! Моя подруга пустилась во все тяжкие! – пуще прежнего развеселилась я. – И под кем, если не секрет?
– Под лохом.
– Каким лохом?
– Обыкновенным, – все так же невесело проговорила она. Конечно, чему радоваться, раз мужик, с которым ты провела ночь, оказался обыкновенным лохом.
– Я тебя оставила в окружении трех приличных парней, а ты какого-то лоха нашла… Откуда хоть он?
– Из Японии.
– Родных, российских, лохов ей мало, ей еще иностранных подавай! Где только умудрилась подцепить… Тут иностранцев сроду не было… – бухтела я. – Показала бы хоть, где нашла своего лоха, а то я не…
Сонька не дала мне выплеснуть все раздражение до конца, она ткнула меня кулаком в бок, и рыкнула:
– Да вот он!
Я проследила за ее взглядом – взгляд упирался в какой-то невысокий пышный кустарник с мясистыми, чем-то напоминающими лаврушку, листьями. И никакого признака лоха. В дендрарии вообще людей не было.
– Он что еще и карлик?
– Почему?
– Раз его из-за куста не видно…
Сонька захохотала и шлепнула меня своей маленькой, но тяжелой дланью по хребту.
– Чего дерешься? – обиделась я.
– Ну у тебя, Леля, и воображение! – она огрела меня еще разок, уже по плечу, и подтолкнула к тому самому пышному кустарнику, который я посчитала лавром. – Прочитай, дурища!
– Чего читать-то?
– Табличку.
Рядом с кустом и вправду была воткнута деревянная табличка с названием растения и местом, откуда его привезли. Я прищурилась и прочитала:
– Лох обыкновенный, Япония. – Несколько секунд я тупо смотрела на табличку, потом столько же на Соньку, пока до меня не дошло. – Так ты под ним спала?
– Ну, – кивнула головой подружка.
– Под деревом? – уточнила я.
– Это не дерево, а куст.
– Да какая разница!
– Действительно
– А зачем ты здесь завалилась? До корпуса не доползла что ли?
– Я-то доползла, причем, в час, а вот Таня, – Сонька закатила глаза, – секс-бомба хренова, явилась в номер только к утру…
– Бедная моя подружка, – засюсюкала я. – Под кустиком ночевала…
– Почки застужу – лечить будешь за свой счет!
– Да ты здоровая, как…
– Не смей называть меня лошадью!
– Ладно, – я примирительно обняла ее за шею. – Ты только скажи, куда женихов дела? Почему в час уже разошлись?
– Им вставать в пять утра. В горы лететь. За президентом! – При воспоминании о президенте Сонькино лицо озарилось мечтательной улыбкой.
– И кого из них ты выбрала?
– Не знаю, – растерянно молвила она. – Все хорошие…
– Когда решишь?
– Сегодня у меня с ними свидание – сегодня точно решу…
Так за неспешной болтовней мы преодолели расстояние от столовой к воротам. А за ними нас уже поджидал добрый Ванечка в компании двух толстяков с редкими рыжеватыми усиками (только со второго раза я смогла разглядеть, что один из них женщина) и широкими добродушными улыбками.
– Знакомьтэсь, дэвочки, – прокричал Вано, стоило нам подойти к его «шестерке». – Это Мартина и Вилли. Ваши попутчики. Так же, как и вы, – он заговорщицки нам подмигнул, – заплатыли за экскурсию сто двадцать баксов. Ванхангри твенти бакс, ес? – Услышав о ста двадцати баксах иностранные Маня-Ваня закивала головами и начали лыбиться еще шире. А Ваня, понизив голос, пояснил. – Они швэды… Лохи еще те…
– Комон, лэди и джэнтэльмены! – прокричал Вано, гостеприимно распахивая перед ними заднюю дверь. – Гоу ту зе Вайт рок! – он подмигнул нам. – Ну и вы заходыте.
Мы влезли в жаркий салон «Жигулей», причем Сонька оказалась умнее меня – она села на переднее сидение, мне же пришлось ютиться на остатках заднего (места, должна казать, осталось только для собаки породы пекинес). Шведы этого даже не заметили, по-прежнему радостно улыбаясь, они достали фотоаппарат, камеру, термос и огромную плетеную корзину с провизией.
– Ням-ням! – громко сказала Мартина и показала на свои запасы провианта.
Мы понимающе закивали. Я даже облизнулась, в надежде, что из этой горы ням-няма и нам достанется что-нибудь вкусненькое. Мы ведь даже не позавтракали, а кушать хотелось. Тем более, в корзинке был – это я точно видела – мой любимый паштет из гусиной печени, моя любимая колбаска солями, мои любимые сдобные круассаны, и еще куча всего любимого.
В конце концов, не будут же они хавать эти деликатесы на глазах у изумленной (считай, голодной, публики)? Тем более, там столько, что можно накормить целый полк.