Призвание
Шрифт:
За долги и неуплату,
Вот несу свою зарплату.
Ты немного подожди
Аль со мной к нему взойди!
– Ладно, здесь тебя дождусь! –
Митя вымолвил; чуть грусть
На лице отобразилась.
Солнце к вечеру скатилось…
Быстрым шагом вдоль витрин
Они входят в магазин,
Накупив: колбас, ветчин,
Соков разных и маслин,
Не забыв про аспирин,
Апельсины, крепкий джин.
Взяв
По дороге выпив рому,
Очи уж огнем горят –
Встречи дух и ром пьянят.
Вот друзья уже в квартире,
Где в блаженстве и жуире
Пребывал младой герой,
И с друзьями не впервой
Вечерами здесь гулял,
Коль не пил, тогда играл:
В «подкидного» ль, в «преферанс»,
Под гитару пел романс
Для друзей и для подруг…
Те, усаживаясь в круг,
Внемлют, затаив дыханье;
Свечей нервно трепетанье
Дополняет ту картину;
И на самую вершину
Голос медленно возносит
Али ветром вдаль уносит…
Ровно, нежно так поет,
Даже за душу берет.
Сотворив нехитрый ужин,
Ветрин молвил: – Слушай, Стужин,
Есть к тебе огромна просьба,
Только б это всё сбылось бы,
Мне экзамен нужно сдать,
Хитростью мы будем брать:
На зачетке переклеим
Фото… Как!? Скажи, поспеем
К послезавтрашнему дню?
– За доверие ценю! –
Вжавши голову, вскричал
Друг Бекзат, испив бокал,
Изумляясь той идее…
Пятна красные по шее
Проявились, поползли
И в щеках огонь зажгли.
– Послезавтра важный день,
Очень сложная ступень –
Сдать «Планированье…» надо
И берет меня досада –
В том предмете ты лишь бог! –
Подливая терпкий грог,
Другу Стужину в бокал,
Ветрин мысль ту развивал. –
Ты ведь знаешь сей предмет,
Я ж билеты на балет
В Мариинский, в лучшем ложе,
Коль попросишь, если гоже,
Вмиг достану, – ерунда!
Горьким пламенем нужда
Душу травит, в мыслях спешка.
Уж предвижу, как усмешка
Искривит уста хмельные
Всех товарищей; их злые
Языки начнут трещать,
Им бы только осмеять
Мой провал… Я то – предвижу,
Подлость эту ненавижу:
Коль отчислят – будут рады;
Столь позорную браваду
Сердцу б вынести, стерпеть?
Пальцы начали хладеть…
Помоги брат, выручай,
К горю друга воспылай!
– С фото, здорово придумал,
Об одном вот не додумал:
Хоть и фото переклеим –
Трудность
Но декана провести
Мы не сможем, уж прости!
Больно там лицо моё
Всем знакомо. Это всё –
Можно было б на авось!..
Так надеялся, небось?
Не пройдёт!.. Помысли брат,
Вмиг с тобой разоблачат…
Нет, игра не стоит свеч…
Ты мою послушай речь! –
Восклицал Бекзат, привстав,
Руку кверху приподняв,
С кресла черного из кожи;
Пуговку своей одежи,
У горла нервно расстегнул,
К окну метнулся, распахнул
Он форточку. – Пусть воздух свежий
Охладит твой дух мятежный!
Чем всё время занят был?
По лицу я вижу – пил!
И душа живет, не вянет,
Пока гром с небес не грянет…
Митя, ты же не мужик,
Не глупец, не еретик,
Под единым Богом ходишь,
А себя дурьем изводишь!
В деле этом сам поможешь
Ты себе, и зря тревожишь
Своё сердце, душу мне.
Справишься во всем вполне,
Коль лениться перестанешь,
Из уныния восстанешь –
За учебники возьмись!
Где же знанию найтись?!
Если нет, тогда скрепись
И даяньем откупись!
Сам же знаешь, ведь не новость,
Проявивший хладнокровность,
Сдаст экзамен свой на пять
И улыбкой воссиять
Сможет снова, а коль нет –
На семь бед – один ответ! –
И окончив нараспев,
Да лицом побагровев,
Усевшись вновь, Бекзат кивнул,
Так заразительно зевнул,
Что захотелось спать и мне,
Ведь в час вечерний, при луне,
Сию картину вам вещаю,
Я, как и Ветрин, ожидаю,
Переживая с ним о том:
Он на коне иль под конем
То испытание пройдет?
Бывает жизнь и сильных – гнет!
Воображая, мот ходил,
Покой ногам не находил,
От входа в зал к окну слоняясь,
За мысль былую не цепляясь,
Ее отбросил – так решил,
И всхлипнув с болью: – Убедил! –
Он простонал ему. – Ты прав,
Нынче легок у нас нрав,
И даже хлеще в нашем веке
Поползновенье в человеке
На различные проступки,
Ухищренья и «уступки»;
Совесть черствая на боль –
Нет стыда! Меня уволь!
Не смогу и на полдела…
Совесть есть – не очерствела, –
«Завалюсь» иль заплачу –
Это мне не по плечу.
Наш декан, Лаврентий Палыч,
С ним проректор, Оскар Яныч –
Подлинные моралисты,