Про разных драконов и всяческих королей
Шрифт:
— Зачем мы Вам нужны?
Фея пожала плечиками с очаровательной неуклюжестью.
— Не нужны, — ответила она, — вернее, наверное, зачем-то нужны, только зачем — я не помню. Да какая разница! Вы все равно отсюда не выйдете.
— Но почему?
— Барьер. Он пропускает только просителей и меня. Вас не выпустит.
— А кто устанавливал барьер?
— Кажется, я. Но я не помню, зачем. И как его снять, тоже не помню. Еще налейте!
— Но почему мы здесь?! — вскричал Роланд, не надеясь, в то же время, на внятный ответ. Так вскричал, на всякий
Гертруда высокомерно подняла брови.
— Это элементарно, — ответила он, — Ваша супруга загадала желание. Чтобы Вы полюбили Тибальда Тихого и Распишаха Мудрого. А они Вас.
Король, как существо гораздо более испорченное, чем его жена, побелел, представив себе некоторые особенности этой вот любви.
— Но, — пробормотал он, — я не…
— Вы ошибаетесь, — отрезала фея.
— Но я…
— Нет. Хотя, не переживайте так, она еще придет. Они все приходят.
Фея вздохнула, и к королю пришло осознание того, что этой юной деве очень много лет. Слишком много для того, чтобы чувствовать себя человеком.
Не понимал он лишь одно — кто к нему должен прийти? Жена или любовь? Возможный приход последней его несколько нервировал.
Тибальд и Распишах глядели на монарха с испугом.
Глава 8
— О! — вдруг сказала фея, — а вот и она.
Король вздрогнул.
— Вы можете остаться и посмотреть, если хотите, — предложила Гертруда, — она все равно Вас не увидит и не услышит.
Роланд неуверенно кивнул.
В комнату медленно вошла Лизандра.
Лицо ее было бледным. Под глазами круги. Исхудавшие пальцы дрожали.
— Я не знаю, что делать, — повторяла она, — это чудовищно. Я его не узнаю. Он забросил дела, он… все время с ними. Он теряет остатки уважения. И совершенно не обращает на меня внимание. А я устала. То, что он делает, это… противоестественно. Помогите мне, я так больше не могу. Он разрушит государство.
Гертруда равнодушно смотрела в окно.
— И что ты от меня хочешь? Вернуть все, как было?
— Нет! — отшатнулась Лизандра, — я не хочу, чтобы снова была война. Но он…
— Сформулируй желание, — проскрипела фея, — и я его исполню.
— Я хочу…
Лизандра задумалась.
Роланд же смотрел на нее, и понимал, что божественная красота — это уж слишком. Даже такая вот замученная, растерянная, больная Лизандра нравилась ему гораздо больше идеальной Гертруды. Лизандра была живой и чувствующей, и это ее красило. Королю впервые в голову стала закрадываться мысль о том, что он сделал что-то не то.
— Я хочу… — продолжила Лизандра, — чтобы он любил меня, а не их.
И вымученно улыбнулась.
Гертруда щелкнула пальцами.
— Сделано.
Король внезапно ощутил, как что-то сдавливает ему грудь. Он нервно сглотнул. Боль не ушла. Роланд быстренько проанализировал свои ощущения и с ужасом осознал, как называется эта боль. А он уж и забыл, что это такое — ревность.
Как и было обещано, королева ушла, так и не увидев ни своего супруга, ни его сотоварищей. Хотя последние честно пытались привлечь ее внимание криками и жестами.
— Вот видите? — спросила Гертруда, — я же говорила, она вас не заметит. Налейте мне еще, а то как-то грустно.
И вновь Лизандра возвращалась в замок. Но в этот раз все было иначе. Не успела она появиться у ворот, как навстречу ей метнулся Роланд.
— Где ты была?! — кричал он, задыхаясь от волнения, — я так переживал! Любимая!!!
Лизандра уставилась на супруга широко распахнутыми глазами. Сбылась мечта. Сбылась! Он назвал ее любимой. Ее, а не всяких там гномов с эльфами. Она радостно улыбнулась и протянула к супругу руки.
— Роланд!
Король обнял жену и прижался лицом к ее волосам. Надо сказать, ему пришлось прилично согнуться для этого. Все же она была гораздо ниже ростом.
— Все в порядке? — спрашивал он, — я так ждал, так ждал! Я так переживал за тебя!
— Да, все в порядке, — ответила Лизандра, отстраняясь, — я же была с Шариком.
— С Шариком?! — воскликнул король, — но это же дракон! Мало ли что могло случиться? Он мог… Он мог тебя поцарапать!
Лизандра вздрогнула и уставилась в лицо супругу.
— Я умоляю тебя, — меж тем, продолжал последний, — прекрати ты свое общение с этим чудовищем, мало ли, что он может с тобой сделать! Я так волнуюсь.
С этого дня Роланд забыл про былые увлечения. В смысле, про Тибальда и Распишаха. Последние бродили несчастные вдоль стен замка и издавали время от времени горестные вопли. Племянник Распишаха спихнул дядюшку на почетную и ничего не значащую должность председателя совета директоров. Ресторанный бизнес Тибальда без руководства тихо чахнул.
Роланд же ходил тенью за супругой, задавая время от времени мало что значащие вопросы:
— А ты покушала? А как ты себя чувствуешь? А солнышко так пригревает, видела? А ты знаешь, что ты самая красивая? А ты знаешь, как я тебя люблю? Ты в курсе, что я умру, если ты меня оставишь?
Попытки вернуть Роланда к делам претерпели полнейший крах. Он отмахивался от придворных, как от мух, не пытаясь даже вникнуть в то, что ему говорят. У него был один свет в окошке — Лизандра.
К концу недели терпение у королевы иссякло. К этому моменту она уже твердо знала, что влюбилась она не в этого человека. И если вот эта слюнявая гадость — Роланд, то она… гоблин, наверное. Она пыталась избегать короля. Безуспешно. Он находил ее везде, и припадал к ее ногам. В прямом смысле этого слова. Роланд вздыхал, когда она отлучалась в туалет, и начинал безутешно плакать, если ее не было рядом больший период времени. Это становилось невыносимым.