Проблемы жизни и смерти в Тибетской книге мертвых

Волынская Людмила Борисовна

Особенно это важно во второй половине жизни, когда наше будущее стремительно сокращается и кажется, что больше нет смысла к чему-либо стремиться. Таким образом, атеистический подход обесценивает и «ворует» у человека многие годы даже той короткой жизни, которую он считает «единственной». Если же исходить из того, что наше будущее не ограничено

лишь земной жизнью, то мы можем ставить перед собой цели и развиваться до самого последнего дня. При этом можно не беспокоиться, что весь накопленный опыт бесследно исчезнет – мы возьмем его с собой за пределы этого мира. В действительности только этот опыт является ценностью земной жизни – и ничего более. Ощущение преемственности между этой и будущей жизнью отчасти уменьшает страх перед смертью, хотя вряд ли уничтожает его полностью, – ведь как бы мы ни приближались к разгадке смерти, она все равно остается непостижимой.

Если смотреть на психические феномены в Бардо с точки зрения земного бытия, то они пока не подлежат неопровержимому, стопроцентному доказательству, особенно с учетом наших ограниченных экспериментальных возможностей. Поэтому описания психических состояний в Бардо можно рассматривать как интересную фантазию тибетских лам, пока нам самим не доведется проверить это. Однако вполне реальный опыт всего человечества говорит о том, что талантливая фантазия слишком часто со временем становилась действительностью, как будто ее авторы являлись провидцами. То, что мы называем фантазией, является реальностью в других мирах и со временем доходит до нашего мира. Среди нас есть редкие люди, которые обладают особым даром это увидеть или почувствовать. Всегда было в тибетских традициях – тренировать и многократно усиливать эти способности и проникать в измененных состояниях сознания в другие миры.

Ну а мы с вами можем опираться только на свою интуицию и аналогии с тем, что мы видим в своей жизни. Лично я нахожу их постоянно, хотя по сравнению с ламами и великими

мистиками Тибета я отнюдь не считаю себя сверходаренной в мистическом отношении. Возможно, именно это дает мне моральное право для разъяснения их идей, чтобы они были более понятными с точки зрения земной психологии. А разрыв между великим мистиком и обычным человеком, занятым повседневными житейскими делами, слишком велик. Аналогично этому лучшими корректорами становятся отнюдь не самые грамотные люди – ведь тем даже не приходит в голову обратить повышенное внимание на те места, где часто делаются ошибки. Сами они бы их не сделали и поэтому машинально проскакивают мимо них. Этот парадоксальный механизм не так уж редко дает о себе знать. Зачастую больше пользы приносит тот, кто не слишком оторвался от своей аудитории.

Но посмотреть со стороны на нашу собственную жизнь и не то что понять, а хотя бы смутно почувствовать ее ирреальность мало кому из нас удается. Уж так мы устроены, и в этом не столько наша вина, сколько беда. Мы слишком доверяем своих органам чувств, слишком привязаны к этому миру и чувству собственного «я», чтобы подвергнуть малейшему сомнению их реальность. Вдобавок все это усиливается давлением со стороны других людей, со стороны социальных институтов, внушающих нам страх прослыть «ненормальными». В результате мы принимаем коллективный гипноз за настоящую реальность и считаем, что реальность всегда одна, с какой бы точки зрения на нее ни смотреть. Лишь в редких случаях отдельные проблески интуиции позволяют нам со стороны, совсем иначе взглянуть на наш мир и на себя в нем.

Пребывание в Бардо изображено настолько достоверно с психологической точки зрения, что становится ясно: успешное посмертье подготавливается всей земной жизнью. Поэтому Тибетскую книгу можно рассматривать и как пособие по совершенствованию психологии человека на Земле.