Проценты кровью
Шрифт:
– Да, переварить не просто, – признался Суворов.
– Так, где наш Пинкертон? – не унимался Всеволод Никанорович.
– С утра укатил в деревню Кресты беседовать с няней Эдика. Жду его с обеда, – ответил Суворов.
– А на чем он туда укатил? – ехидно спросил Семякин.
– На своей машине, – ответил Суворов и сразу понял смысл ехидной интонации шефа.
– Сидит он там на своей шведской красотке по уши в дерьме. Бери УАЗ и айда выручать друга, – улыбнулся полковник. – Притащишь, отзвони мне домой. На обратном пути арестуйте армяшку. Пусть расскажет о своем пистолетике, как он в Москве
Дважды повторять Суворову было не нужно. Через три минуты он уже трясся на оперативном вездеходе управления по бетонке Новгород – Луга. В темноте они чуть не проехали нужного поворота.
– Нам бы не застрять, – проворчал старший лейтенант Степанов, подключая передний мост машины. – Тут только на иномарках раскатывать… – добавил он и, вспомнив о тросе, выругался и подумал: – Не порвался бы. Тростишко старый, а «Сааб» тяжелый.
До елового лесочка доехали без проблем. Машина молотила грязь всеми четырьмя колесами и шустро бежала по разъезженным колеям. Перед лужей Степанов газанул. УАЗ взревел двигателем и, словно моторная лодка, гоня волну, двинулся вперед. Выбираясь из лужи, водитель с трудом успел притормозить. Свет фар уперся в забрызганный грязью «Сааб» Ерожина. Черная иномарка без габаритных огней торчала прямо на дороге. Милиционеры обошли брошенную машину вокруг. Покричали, Степанов несколько раз просигналил гудком. Но ни Ерожин, ни Таня не откликнулись. Суворов прошелся по полю. Кругом тьма и тишина. И лишь когда он забрался на бугор, то заметил два горящих окошка в полукилометре от брошенной машины. Вернувшись на трассу, они проехали немного вперед и обнаружили проселок, ведущий в сторону огоньков. В старой колхозной мастерской глубоким пьяным сном спали тракторист Гена и его однозубый напарник. На столе рядом с пустыми бутылками лежал гаечный ключ с мастерски заваренной трещиной. Непьющий Санек свой рабочий день закончил продуктивно. Испорченный инструмент вернулся в строй.
Анвар Чакнава никогда не рассказывал о себе. Даже люди, считавшие его своим другом, не знали, женат ли горец, есть ли у него девушка? Единственным человеком, обладающим некоторой информацией о красавце грузине, был банкир Анчик. Остальные Анвара побаивались. Никаких видимых причин для этого не имелось. Анвар ни разу не повысил голос в споре, никому не сказал обидных слов, а уж тем более не хватался за кинжал. Но ни один из знавших Анвара, даже на веселой дружеской пирушке, подшутить над грузином не смел. Поэтому, когда Анвар встал с кресла, все затихли.
– Мы собрались на даче Анчика, чтобы вершить суд, – спокойно начал Чакнава. Его проницательные глаза встретились с глазами каждого из присутствующих. За огромным овальным столом сидели самые уважаемые и богатые кавказцы, занятые в местном бизнесе. – Собрались вершить суд над человеком, – продолжал Анвар, – который оскорбил девушку нашего друга, отнял у нее его подарок и надругался над ней. Но это не все. Наш друг Руслан Ходжаев неделю назад исчез. Мы с Анчиком подозреваем, что человек, которого мы собрались судить, ограбил и убил Руслана. Какие будут соображения? – закончил Анвар и, еще раз оглядев присутствующих, опустился в свое кресло.
– А где этот мерзавец? – спросил хозяин шашлычной Арно Бабоян.
– Он в наших
– Мы посовещались между собой, теперь пусть каждый скажет свое слово, – предложил банкир.
– Если убил, пусть умрет, – высказался директор мебельного магазина.
– Я за, – поддержал владелец автобусного парка.
– Мы не бандиты. Убить человека легко, но надо доказать его вину, – раздался голос хозяина шашлычной.
– Это само собой, – согласился банкир. – Если его вину докажем, каким будет твое слово, Арно?
– Тогда он заслужил смерть, – ответил хозяин шашлычной.
Все присутствующие сошлись на том, что, если подозреваемый убил Ходжаева, он достоин смерти. Других мнений за столом не прозвучало.
– Я рекомендую поручить следствие Анвару Чакнава, – выслушав всех, предложил Анчик.
– Я не чеченец, а задета честь чеченца, – возразил Анвар.
Директор туристической компании Кадыр Басманов и владелец трех бензоколонок Назим Сулемов были чеченцами.
– Мы верим тебе, Анвар. При чем тут национальность? – Чеченец может отдать жизнь за друга, и не важно, кто этот друг – негр или эскимос, – под одобрительные возгласы присутствующих заявил директор туристической компании.
– У меня много русских друзей, поэтому я не поехал воевать против русских. Конечно, брат по вере мне ближе, но и друг иной веры мне как брат, – поддержал земляка владелец бензоколонок, и вопрос был решен.
– Сколько времени тебе, Анвар, понадобится, чтобы закончить следствие? – спросил Хусаинов.
– Сутки, – ответил Чакнава. Мужчины встали и пожали друг другу руки.
– Что будем делать с девушкой-милиционершей? – спросил Анчик у своего начальника секретной службы, когда они остались одни.
Анвар достал железную пачку французских сигар «Крем» и, не спеша, прикурил от плоской платиновой зажигалки:
– Я предлагаю, если она не соучастница негодяя, все ей честно рассказать и отпустить.
– Не боишься, что она поднимет шум? – поинтересовался банкир.
– Она не знает, кто мы. Не знает, где она находится. Пускай поднимет, – ответил Анвар и вздрогнул. В его пиджаке зазвонил мобильный телефон: – Извини, Анчик, непривычный сигнал. Это телефон Ерожина. Я его подзарядил и положил в карман. С непривычки испугался.
– Ты умеешь пугаться? – не поверил банкир.
– Конечно. Я ведь еще живой, – ответил Анвар, и на его красивом лице появилось нечто вроде улыбки.
– Не знал, – Анчик искренне удивился. Он был уверен, что начальник его секретной службы не имеет нервов.
Телефон продолжал звонить. Мужчины переглянулись. Анвар достал из кармана трубку и, подмигнув шефу, нажал разговорную кнопку.
– Петя, я целый день не могу до тебя дозвониться! Что случилось? – послышался взволнованный женский голос.