Продам киску. Дорого
Шрифт:
– Обалдеть… - прошептала я, хотя всем было плевать на мои чувства и ощущения.
– Дело за тобой, Кряжень, - кивнул лешему хозяин.
Дерево склонилось над чашей и зашелестело. Это мы с хозяевами ничего не понимали, а леший говорил на древнем языке, слова в котором были настолько сильны, что пробуждали самую суть предметов и субстанций. В данном случае воздействовали на мою кровь.
Сначала над чашей появилось сияние. Оно было мутным, потом его середина начала проясняться. И я увидела молодую красивую девушку, бегущую по зимнему лесу, утопая в снегу. Конечно,
По щекам катились слезы. Девушка мотала головой и все время повторяла:
– Нет… Нет… Я не желаю этого помнить! Боги, заберите у меня эти воспоминания!
На ее пути вырос молодой мужчина. Он протянул к ней руку с посохом, почти дотрагиваясь до груди девушки. Сверкнула вспышка и…
Незнакомка шагнула в очень знакомое марево, чтобы навсегда исчезнуть из Овруча. Да, теперь я ее вспомнила. Вернее, узнала. Моя бабушка Вера – точь-в-точь такая же, как на фотографии почти сорока пяти летней давности.
– Я и говорю – Веренея Гардэн и мой сластолюбец, который по молодости ни одной юбки не пропускал, - ехидно произнесла Прасковея.
– Все бы тебе ворчать, моя ягодка, - усмехнулся Спас.
– Она в брюках, - прошептала я.
– Что? – нахмурилась хозяйка.
– Не было на ней юбки. Только штаны, и убегала она от чего-то страшного, что непременно хотела забыть, - произнесла я.
– Стоит взглянуть на твоего деда, Ритта, - решил Спас, а леший снова зашелестел.
Странное окно снова заволокло туманом, но почти сразу картина прояснилась. На этот раз по лесу бежал мужчина. Возможно, кто-то бы посчитал его блондином, но я знала, он поседел, хотя лицо все еще оставалось молодым и привлекательным.
– Веренея-а-а-а-а! – закричал он, как вдруг на его пути вырос огромный ужасный зверь, такой же седой, как и странный мужчина.
– Лункс… - выдохнула я.
Мой пушистик ни в какое сравнение не шел с тем монстром, который возвышался сейчас на пути преследователя моей бабушки.
Огромный кот зарычал так, что с соседних веток осыпался снег.
– Пусти! – крикнул мужчина.
Зверь не сдвинулся с места.
– Я не изменял ей!
Лункс склонил голову, не позволяя преследователю отправиться в погоню за беглянкой, и тогда седовласый бросился на кота с оружием. С магическим оружием. Вспышки мелькали, в глазах рябило, а на белом снегу, седых волосах и шкуре зверя алели пятна крови.
Они погибли. Оба.
– Не-е-е-е-ет! – услышала я бабушкин крик.
И кажется, услышала еще одну женщину. Она тихо смеялась где-то неподалеку.
Картина исчезла, а чаша сама собой очистилась от моей крови.
– Ужасно… - прошептала я.
– Выходит, нет у тебя никого ни в нашем мире, ни в том, откуда ты пришла, - вздохнул леший.
– Не выходит, - покачала я головой. – У меня есть лункс. Собственный. Живой и невредимый. И уж я точно не допущу, чтобы с ним хоть что-то случилось.
Глава 6
–
– Его смерть, - кивнул Спас. – Сам эрцгерцог, говорят, ненадолго пережил своего единственного сына.
– Цветана сказывала, что пустует их замок. Так и стоит на утесе, продуваемый всеми ветрами, а войти никто не смеет, - добавила Прасковея.
Я навострила уши в надежде, что вот-вот услышу нечто очень интересное. Не понимала я их пессимистического настроения. Даже если погибший дракон какой-то мой родственник, то я его не знала и родственных чувств не испытывала, а бабушку искренне любила. Но она прожила долгую жизнь и, мне казалось, была вполне счастлива. Но история о замке что-то пробудила в душе. Захотелось разузнать об этом подробнее.
– Да… - вздохнул Кряжень.
– Да… - вторила Прасковея.
– Это жизнь… - откликнулся волхв. – Все идет своим чередом и имеет начало и конец.
И?...
Это все, что ли? Нет, так решительно не пойдет!
– А замок-то почему пустует? – решилась спросить я.
– Он же посреди Северного моря, - пояснили мне.
Конечно, географию Земли я знала неплохо, но в расположении морей Овруча путалась отчаянно и бесповоротно. «Не знала, а потом еще и забыла» никто не отменял.
– Пустует-то почему? – допытывалась я.
Может, в негодность пришел, ремонта и вложений требует, а для казны дороговато? Как-никак, а речь сейчас шла о моем наследстве. Видимо, такая простая мысль пришла одновременно в головы лешего и Спаса. Они переглянулись, обменявшись многозначительными взглядами, но говорить вызвался волхв.
– Родовые замки драконов завсегда расположены в местах силы. То ли они подпитывают магию мира, то ли наоборот – то нам неведомо, но попасть туда без ведома хозяина, без его на то согласия не может даже монарх.
Вроде немного понятно, но все же вопросы остались.
– Представляю, сколько таких пустых замков раскидано по этому миру, - между прочим озвучила я свои мысли и… снова ляпнула что-то не то.
На меня посмотрели, как на… глупого, не в меру расшалившегося котенка – миленького, забавного, но бестолкового. Конечно, мое высшее образование здесь вряд ли кому-то будет полезно, но я знала лес, активно занималась спортом и вообще считала себя добрым и хорошим человеком с наличием совести и сострадания к ближнему. Эти качества должны цениться в любом мире, а если не ценятся, то грош цена такому миру.
В этот раз отвечать мне решил Кряжень.
– Ну-у-у, это вряд ли, - прокряхтело дерево. – Для драконов оставить потомство – главная цель жизни. И до Каорских я не припомню сказаний, чтобы драконьи рода вырождались…
– Постойте! – вдруг воскликнула Прасковея. – А сказание о драконе? Он погиб, а земля поглотила его замок, потому что магия рода ушла из мира. Мне рассказывала бабушка, да и сама я не раз пересказывала ее Мураве.
– Хмм… - насупился леший.
– Вспомнила, мать, - проворчал Спас. – Там весь род погиб, не осталось больше драконьей крови…