Продам киску. Дорого
Шрифт:
А я-то так не хотела расставаться со своими джинсами. Впрочем, никто у меня их и не отнимал.
Местная обувь мне понравилась гораздо больше, чем потертые кроссовки, в которых я ушла из дому. Мягкие сапожки делал настоящий мастер, и после примерки даже не хотелось их снимать.
– Муравушка их и поносить не успела, - грустно сказала Прасковея и отвернувшись всхлипнула.
Я нахмурилась. Если память мне не изменяет, а она пока не изменяет, несмотря на мое таинственное перемещение в иной мир, за обедом мы говорили о том, что их дочь замужем. Или тут свадьбы играют не по любви?
–
– Да ведь мы зятя в глаза не видели! – воскликнула она, выплескивая в мир всю накопившуюся горечь.
– Как так? – еще больше неприятно удивилась я. – А свадьба?
– Раз откуп прислали, значит, свадьба была, но где дочь, за кем мается, даже Спас определить не смог, - еще больше запутала меня хозяйка.
– Она что, сбежала, что ли? – я задала новый и, видимо, не самый удачный вопрос, потому что посмотрели на меня с укоризной и даже покачали головой.
– Да разве ж она сбежала бы к чужому мужику незнакомому. Всю жизнь мы с нее пылинки сдували, желая лучшей доли. Но мы из простых, а магия есть. Мне вот посчастливилось свою вещь не отыскать, да дар и не раскрылся, а Муравушка отправилась на базар с подругами, а там, в рядах ее серебряное колечко-то и нашло. А уж как сильные мира нашего ее дар учуяли, так и украли, кто порезвей. Мы и глазом моргнуть не успели. Так можно и в полюбовницы угодить. Сначала с дедом кручинились сильно. Я уж Триглаву дары носила, да молила не оставить дитя наше своей помощью да советом, а потом горшок золота прислали. На кой он нам сдался, если мы о дочери ничего не знаем, не увидим ее никогда, внуков на руках не подержим да на коленях не покачаем?
Ох, и наболело у Прасковеи. Я практически ничего не поняла из того, что она сказала, но все же дала ей время успокоиться, утереть передником влажные глаза, только потом спросила:
– Неужели нельзя обратиться в суд или королю написать? Есть у вас хоть какой-то закон?
На меня посмотрели по-доброму, как на разумом тронутую, но очень забавную и милую.
– Закон есть, только исполнить условия в нем прописанные мы не можем. Если отыскать девицу еще способны маги простого люда, то уж собрать мошну, чтобы выкупить одаренную девушку у вора нам никак бы не удалось, даже ежели бы продали все да по миру пошли, - вздохнула хозяйка.
Хмм… Юриспруденцию я и земную не знала, поскольку училась на историческом, но обостренное чувство справедливости у меня было всегда. Сразу во все не вникну, но постепенно разберусь. Тем более, у меня в некотором роде тоже дар имеется. А то умыкнут в гарем и выбирайся как знаешь.
– Кто хоть ворует? – буркнула я, поскольку расклад мне не нравился. И если у стариков сперли Мураву, то и мне здесь небезопасно.
– Раньше все больше темные, а теперь и наши лорды начали, - вздохнула Прасковея. – От простой крови с обретенным даром потомство сильное, не то что от их благородных женщин. Землица силу-то дает, а где им, сердешным, взять, коли сидят взаперти, да через окна на волю смотрят?
– А про дар и про вещь нужную расскажете?
Я уже улеглась, но никак не хотела отпускать хозяйку.
– Магия, Риттушка, так и течет внутри. Ее чувствуешь, - пояснила мне добрая женщина. Ну да, я действительно ее чувствовала, но ведь это не все? – Магия в тебе, а в мире обязательно есть предмет, который эту магию раскрывает. Ты и этот предмет должны притянуться, если, конечно, слушаться сердца. Найдешь нужную вещь – расцветет твой дар, словно цветок лазоревый, а не найдешь, будешь вон как я – дрова под горшками поджигать. На большее сил не хватит. Но тоже, знаешь ли, чары нужные, - пояснили мне.
– Это украшение? – не унималась я.
– Да любая вещь может оказаться твоей. Вон у Муравы – колечко, а у Спаса…
– Посох, - закончила за нее я.
– Точно, - рассмеялась хозяйка, и, словно услышав свое имя, в комнату вошел волхв.
– Ночь на дворе! – рыкнул он на жену.
– А ты девчонке байки травишь. Спать, Прасковея! И ты спи, Ритта, коли желаешь кота своего спасти. Нам до свету встать надобно.
Они ушли, а я еще лежала и мысленно составляла список вопросов, который не заканчивался, а все увеличивался и увеличивался…
Наверное, пересчитав возникшие вопросы и так и не досчитав до конца, я уснула. Очнулась, когда волхв легонько дотронулся до моего плеча.
– Вставай, девонька, коли хочешь зверя своего уберечь, - тихо сказал он.
Зверя я спасти хотела. Еще как! Пожалуй, это была моя наиглавнейшая задача. С тех пор, как умерли папа и бабушка этот кот стал самым близким и родным существом. Возможно, потому что оказался таким же одиноким, как я. Конечно, у меня была мама, но с тех пор, как у нее появилась новая семья, мы отдалились друг от друга.
Теперь-то я понимала, что бабушка и папа, как бы ни обрастали знакомыми, друзьями, любимыми вещами, всегда оставались, по сути, частичками именно этого мира, который местные называли Овруч. И я цеплялась за эти частички, как за единственный источник магии. А с их уходом потерялась, растерялась и, наверное, даже утратила интерес к жизни. Мне все время чего-то не хватало, и, только попав сюда, несмотря на всю спонтанность и относительную трагичность ситуации, я почему-то не испытывала печали или грусти. Внутри появилась странная уверенность в том, что я на своем месте, как самый необходимый винтик в слаженном сложном механизме. А лункс… Лункса я теперь никому не дам в обиду, да и просто… никому не отдам.
Умывалась у колодца. Вроде в Привратном тоже была вода чистая, поскольку деревенька находилась вдали от всех центров, посреди тайги, а все же не такая. От местной воды сон рукой снимало, а сил как будто прибавлялось.
Временами мне казалось, что зовет меня кто-то. Нет, никаких голосов я не слышала. Все началось еще вчера вечером, после того, как хозяева отправились спать. Просто чувствовала зов и, наверное, нужду во мне, но пока гнала эти мысли, потому что кот, а потом уж все остальное. Да и не зная всех проявлений магии, законов Овруча, что-либо предпринимать глупо. Нужно со Спасом советоваться. Им я доверяла, потому что была уверена – не бывает зла с добрыми глазами.