Проданная королева
Шрифт:
Мирослава задумалась. Было у нее в первое время после развода. Лампочки взрывались постоянно и чайники электрические. Она даже перешла на обычные. Так несколько раз обычный кипящий чайник без всякой видимой причины умудрился с плиты съехать.
Это прекратилось после того как в ее жизнь вошел Илья Владимирович, он как будто все успокоил, сгладил и выровнял. Правда вскорости Мирослава стала замечать, что на нее мужчины начали как-то уж слишком странно реагировать. Вадим Балкин с его преследованием и домогательствами был самый ярый
– Ну было нечто. Да нет... Что ты говоришь, Одри?
Она чуть не прослезилась от обиды на судьбу. Получается, она же сама во всем и виновата?! Это было неприятное открытие, верить в это не хотелось категорически.
Одри вздохнула и, видя, что искренне королева расстроена, очень серьезно и рассудительно заметила:
– Миледи, так бывает, наверное. Думаю, так и было. Там в вашем мире дар не проявлялся полностью, а здесь... Посудите сами, сколько чего наложилось разом, столько горя и опасности. Да еще и душа Линевры в вас, и первые крови. Вот и произошла иницация. Но! Сейчас не время корить и возводить на себя напраслину, надо научиться владеть своим даром. Это может помочь, а может и погубить, если вырвется неконтролируемо.
– Не знаю, как я буду учиться, знаю только одно, Одри, мне надо срочно выбираться отсюда и как-то попасть домой, - проговорила Мирослава, глядя в одну точку.
– Как все будете учиться, миледи, - шепотом проговорила камеристка.
– Но подождем с этим до ночи.
И вот ночью при закрытых дверях начались эксперименты и экзерсисы. Свечу зажечь, как Мирослава ни пыталась, больше не удалось. Да и вообще, ничего не удалось, что Одри ей говорила попробовать.
Зато возникли некоторые интересные мысли.
Через два часа занятий они устали и присели за столом, жуя нарезанные фрукты и запивая их остатками вина из графина, который до того Мирослава безуспешно пыталась двигать по столу взглядом. Мирослава в задумчивости вертела браслет, и тут Одри высказала предположение:
– Миледи, когда вы появились с нашем мире, но вас был этот браслет, так?
– Да, был, - ответила Мирослава, усмехнувшись.
– На мне кроме этого браслета вообще ничего не было.
– Ну вот, - Одри откинулась на спинку.
– Получается, ваш браслет единственная связь с вашим миром? И если пойти по этой ниточке... постойте!
Судя по всему, на Одри снизошло озарение, она нашла свою "эврику". Камеристка метнулась к веретену со словами:
– Сейчас! Сейчас... попробуем! Нить! Сейчас...
Мирослава мало что уловила из бессвязной речи девушки. Но по ее одухотворённому лицу поняла, что в этот момент она творила нечто необыкновенное. Веретено в руках Одри негромко запело, глаза закрылись. Музыкальная работа пальцев делала пряху похожей на пианистку, исполнявшую сложное произведение. Или на жрицу в священном трансе.
Минут через двадцать Одри вздохнула, словно
– Очень странно. Мне никогда раньше не приходилось прясть что-то для неодушевленной вещи. Миледи, вы знаете, ваш браслет, он не то чтобы живой... Но да... Я не могу объяснить. Он как будто живет своей жизнью, и от него тянется очень тонкая незримая нить. Нечто, сродни магии. Мне ничего подобного видеть не приходилось. Нить уходит куда-то очень далеко, может быть, даже в ваш мир...
Пока Мирослава пыталась понять, как извлечь правильные выводы из этого путанного объяснения, Одри стала описывать свои видения дальше.
– Я не могу сказать, куда именно уходит конец нити, там темнота, но чувствую, что это как печать. Или как ключ, открывающий клады, - она помолчала и добавила.
– И ключ этот замкнут на вас.
– Ключ? Клады?
– пробормотала Мирослава.
– Вообще-то. Это был прощальный подарок мужа. И он попал ко мне уже после его смерти.
Поневоле пришлось задуматься, что же такого мог подарить Илья Владимирович? Ключ... Коснулась браслета пальцами. Одри снова затихла, вертя нить в пальцах, и выдала, как во сне:
– Еще я вижу стену огня, большие темные крылья... и все.
С минуту молчали обе. Одри встала, бросила нить на угли, тлевшие в камине. Та вспыхнула бледным голубоватым пламенем и мгновенно сгорела. Мирослава перевела дыхание. Одна мысль не давала ей покоя:
– Одри, мы смогли бы по этой нити вернуться?
– спросила она. Теребя браслет.
– Я не знаю, миледи. Я пряха, и не умею открывать порталы. Мое умение - нити судьбы. Но если найти портального мага, который согласится помочь... Не знаю, может быть, но это дело опасное и оно требует времени.
– Пожалуй, время, это единственное, что у нас сейчас есть, - пробормотала Мирослава.
– Хотя нет, еще у нас есть проблемы. Давай-ка лучше спать, об остальном будем думать завтра.
От всех этих откровений и попыток заниматься магией Мирославу пробирало нервной дрожью. Думала, до самого утра не сможет глаз сомкнуть. А стоило положить голову на подушку, как сон пришел сразу. И видела она во сне мужчину в длинном сером плаще. Капюшон надвинут так, что почти не видно лица, только глаза странно блестели из полутьмы. Он пристально смотрел на нее и говорил низким вибрирующим голосом.
... Думала скроешься от меня? Все равно найду, дай срок.
... Найду, Мира...
... Мирочка...
Ей показалось, мужчину она узнала. Странный сон, будто какое-то пророчество... И все же этой ночью Миру впервые не мучили кошмары.
***
Пробуждение Селима состоялось под странные звуки, под ухом бряцало что-то металлическое . Несчастный измученный странник поморщился, потирая рукой опухшую щеку. Ночью его загрызли комары, надеялся хоть утром спокойно поспать.