Проданная королева
Шрифт:
– Эрвиг, умоляю тебя, будь осторожен. Там скорее всего засада.
– Знаю, миледи, - глухо проговорил он, бросив быстрый взгляд на на Одри.
Девушка все еще спала. Шум не разбудил ее, но теперь, от звуков их голосов стала ворочаться, пытаясь устроиться поудобнее и не упустить остатки сна. В глазах Эрвига было столько сосредоточенности и понимания, столько глубоко затаенной тоски. Телохранитель отошел. А Мирослава поняла вдруг, он же умирать собирается. За нее, за Одри.
За Одри. Интересно, эти двое хоть
– Подожди, Эрвиг...
– пробормотала Мирослава и, стараясь не шуметь, вылезла из повозки.
Мужчины, озираясь по сторонам, дружно старались столкнуть ствол, перегородивший дорогу, в сторону. Их тревога звенела в воздухе, ощущалась привкусом на губах. Понятно, что ничего хорошего такая задержка в пути не сулила, они торопились как можно скорее расчистить дорогу.
Эрвиг на миг повернул голову в сторону повозки и засек ее.
– Куда вы?! Миледи! Немедленно вернитесь! Там вы хоть в относительной безопасности!
– рявкнул, резко к ней оборачиваясь.
Он был серьезен, даже сердит, и решительно направлялся к ней с намерением затолкать обратно в повозку. Но Мирослава не собиралась его слушать. В этот момент страха не не было, она отчетливо понимала, что несет ответственность за этих людей. И это ее обязанность их защищать.
– Миледи! Вернитесь немедленно!
– повторил недовольно.
– Не кричи, Эрвиг, разбудишь Одри, - спокойно ответила королева.
Чтобы снова увидеть, как его взгляд устремляется в сторону повозки и в нем мелькает боль.
– Черт!
– тихонько выругалась Мирослава.
– Ты хоть раз сказал ей, что любишь?
Эрвиг дернулся как от удара, смешался, опустив глаза, потом выдавил на грани слышимости:
– Какое я имел право. Кто я и кто она? Разве я могу дать ей то, что нужно...
– Откуда ты знаешь, что ей нужно?!
Неизвестно, сколько бы они еще препирались, но в этот момент в землю недалеко повозки вонзилась первая стрела. Эрвиг немедленно выхватил меч, заталкивая Мирославу за спину.
– В повозку, миледи! Живо!
– прорычал он и двинулся вперед, навстречу невидимой опасности.
Однако невидимой опасность оставалась недолго. Мирослава шагнула было к двери повозки, но замерла, наблюдая как из леса один за другим появляются вооруженные луками и арбалетами люди. По виду явно не с добрыми намерениями поприветствовать вышли. Картина напомнила Мирославе напомнила момент из Шрека.
– Робин Гуды хреновы, - хмыкнула она.
– Щас запоют и затанцуют...
Видимо, это было реакцией на стресс, в какой-то момент человек просто устает бояться. Но немногочисленная охрана вдовствующей королевы думала совершенно иначе, им было не до смеха. Воины напряженно застыли на своих местах. Мечи обнажены, приготовились биться.
Но воинов катастрофически мало, а разбойников все прибывало и прибывало.
– Быстро спряталась! Ложись на дно сейчас же!
А потом обратилась к Эрвигу:
– Надо спросить, чего они хотят. Попробовать предложить выкуп, может быть удастся. В конце концов, убить нас они всегда успеют.
Тот досадливо дернул шеей и раздраженно зашептал:
– Какого черта, миледи... Я же просил укрыться в повозке. Как мне теперь вас защищать, когда они вас уже увидели?!
– Переговоры, Эрвиг! Это наш единственный шанс.
– Хорошо, но вы все же спрячетесь в повозке!
– прошипел он, вытаскивая из-за пазухи белый носовой платок.
– Ага. Спрячусь я, как же!
– буркнула про себя Мирослава, но в повозку все-таки полезла.
– Миледи... Что там?
– испуганно зашептала Одри.
– Засада, - коротко ответила Мирослава.
– Попробуем предложить выкуп.
Неизвестно почему, но ей нисколько не было страшно, хоть она и понимала, что ничего хорошего их не ждет. В лучшем случае возьмут в плен и запрут где-нибудь, пока за них не заплатят выкуп. А в худшем...
В худшем случае судьба несчастной убитой Линевры исполнится по-настоящему. А она, Мирослава, наконец избавится от всех своих проблем. И от глупой жизни в придачу. Прошлое промелькнуло перед глазами, мгновенно и одновременно очень подробно. Ах-ах-ха... Она-то думала, Вадим Балкин самое страшное, что могло быть в ее жизни... Мирослава невольно улыбнулась, вспоминая их последнюю встречу и его прощальный взгляд.
А потом пришло спокойствие кристально чистой работы мысли.
Нетрудно догадаться. Балфор тайно помог ей убраться из замка, но он же ее и продал, потому что никто кроме него не знал. Понятно, она ему мешала с самого начала фактом существования. Но зачем умирать всем этим людям вокруг, если именно на нее объявлена охота?
Эрвиг только вышел вперед, махнув белым платком, как у ног его тут же с жужжанием воткнулись в землю две стрелы, а среди разбойников наметилось движение и донесся шум.
И вот начался обмен любезностями. Тонкий разговор на некоем, понятном обеим сторонам сленге. Разговор шел обстоятельно, с соблюдением всех парламентских тонкостей.
– А Эрвиг-то у нас дипломат, - подивилась королева.
– Да, миледи, он многое может...
– прошептала Одри, с затаенной гордостью глядя на телохранителя.
Мирослава подумала, что ее прямой долг помочь этим двоим. И как только удастся уйти обратно в свой мир, заберет с собой обоих.
А тем временем обмен любезностями плавно перерос в торг. Кончилось это тем, что разбойники дрогнули и дружно зашумели: