Проданная. На стороне солнца
Шрифт:
— Спи, засыпай, — напела я, вкладывая в голос чары, и Ясна снова засопела.
Я раздраженно глянула на Джараху, и та понятливо кивнула, извиняясь. Не передо мной, конечно.
— Как твое чудовище может любить рожденную его убить? – уже тише произнесла Джараха.
Под ребрами стало холодно от ее слов. Я сама об этом думала и не верила в любовь Рафаэля. Однако наша связь и его мысли – самое нерушимое доказательство искренности чувств Рафаэля к нашей дочке.
— Ты не можешь быть уверена, что он
— А ты не можешь заставить меня изменить решение. Я останусь здесь, Джараха, и одержу победу над Рафаэлем так, как сама считаю нужным.
Она зарычала, но потом коснулась руки Каяна. Он отпустил мешочек, и тот упал на землю перед его ногами.
— Хорошо. Бери все в свои руки, Тиа, но помни, что настанет день, когда ты поплатишься за то, что рисковала жизнью перевоплощения нашей прародительницы. Мы не можем заставить тебя выйти из укрытия сейчас, но однажды оно рухнет, и правосудие придет за тобой. Ты будешь считаться союзницей чудовища, с которым выбрала остаться, и все его злодеяния лягут и на твои плечи.
Я тяжело сглотнула, но осталась непреклонна.
— Теперь мы знаем, где тебя искать. Не пугайся, когда увидишь патруль у стен. Мы просто ждем, когда они падут.
И потом они ушли.
***
Рафаэль вернулся только ночью. Он приоткрыл дверь в детскую, когда Ясна уже спала, а я наблюдала за ней, сидя на кресле. Увидев Рафаэля, я тут же встала, схватила с настенной полки увесистый мешок с порошком и замерла в ожидании.
Это Рафаэль, которого я знаю? Или Вой Ночи, завладевший рассудком своего сосуда?
Он заметил мое волнение. Вскинул руки, показывая безоружные ладони, и медленно подошел. Я внимательно вглядывалась в его глаза и облегченно выдохнула – нормальные. Ни толики пугающей черноты.
— Где ты был? – шепнула, когда мы оба вышли в коридор, чтобы не будить Ясну.
— А что? Ты волновалась? – показал зубы Рафаэль.
— Просто хочу знать, кого ты убил, чтобы успокоиться. Надеюсь, не кого-то из драконорожденных?
Рафаэль загадочно улыбнулся и направился в спальню. Я заметила, что его одежда в крови. Схватила его за руку в попытке остановить. Но Рафаэль обернул мой выпад против меня – сжал мою ладонь и втащил в спальню, закрывая за нами двери.
— Чья это кровь? Рафаэль, я и так чувствую свою вину за смерть Лорклар и других драконорожденных… Если ты напал еще на кого-то…
— Успокойся. Я не трогал ящериц. Это кровь людей. Неужели не чувствуешь по запаху?
Вместо того, чтобы внимательнее понюхать воздух, я сморщила нос. Не так уж давно я вампир, чтобы различать кровь по ароматам.
— А ты не гурман, как я вижу, — Рафаэль прошел вглубь комнаты, прямо по пути к комоду скидывая с себя вещи. Сапоги, легкая куртка, пояс с оружием…
Оставшись в рубашке и штанах, он обернулся:
—
— Ампло? – мои брови удивленно выгнулись. – Что ты делал в горах?
— Карал заключенного, как ты уже могла понять, — и он брезгливо пнул испачканную кровью куртку. – Пока новый режим в Артери лишь формируется, я – власть, и я – закон.
Он сказал это так высокопарно и гордо, что я не сдержалась и закатила глаза.
— С каких пор власть и закон поселились в Ампло, а не в Далитте? Променял дворцы на горные хребты?
— Я ничего не менял. Это был визит за заключенным.
Я понимала, что это значит.
Чтобы вернуть ясный рассудок, Рафаэль подчинился жажде и убил.
— Неужели в Далитте темницы пустуют?
— Нисколько, — Рафаэль сел поверх покрывала в изножье богатой кровати и закинул ногу на ногу. – Просто в Далитте заключенные иного толку, их единицы. Растрачивать их жизни на какую-то жажду – глупо.
— Расскажешь, что это значит?
— Только после того, как ты расскажешь, почему все еще здесь. Я ведь сказал бежать. У тебя был шанс уйти и забрать с собой дочь.
— Чтобы у тебя потом был повод устроить новую бойню с драконорожденными? Нет уж.
Я покачала головой, переминаясь с ноги на ногу, а Рафаэль довольно улыбнулся.
— Ты хорошо меня знаешь.
Какое-то время мы молча смотрели друг на друга. Он улыбался, а я чувствовала себя увязшей в паутине – сомнений, эмоций, страхов…
— Вот, — я поднялась по ступеням на возвышение, где стояла кровать, и вручила Рафаэлю мешочек с порошком. – Это должно помочь.
Он с интересом заглянул внутрь, после чего поднял глаза на меня и вопросительно выгнул бровь:
— Это мука? Хочешь испечь мне торт перед тем, как убить? Мило, но я рассчитывал на другой предсмертный подарок.
— Это порошок из костей драконов, — невозмутимо отчиталась я, но на всякий случай чуть отдалилась от Рафаэля. – Его здесь дают жрецам, чтобы заблокировать их связь с новыми богами.
Я кратко пересказала Рафаэлю то, что когда-то услышала от Лорклар о том, как на острове относятся к новым богам и их жрецам. Рафаэль внимательно слушал, а когда я закончила говорить, спросил:
— И что я должен с ним делать? Растворить в воде? Добавить в еду вместо соли?
— Вдохни.
Он недоверчиво глянул на меня, но я лишь твердо кивнула. Тогда Рафаэль наклонился над мешком, втянул носом воздух вместе с порошком и тут же закашлялся. Я выхватила мешок на случай, если Рафаэлю станет еще хуже. Не хватало еще рассыпать костяную пыль!
— Что чувствуешь? – осторожно спросила я, наблюдая за Рафаэлем.
Он откашлялся, протер нос, стирая с него остатки порошка.
— Как-то… Странно.