Продавец басен
Шрифт:
— Идут!
Мы выбежали за ворота. Верзила Гус шествовал, неся на руках рыжую женщину, чью голову бережно поддерживала Сиви, а ноги — Лукась.
Лукась с озабоченным видом инспектировал свою пальму, какие-то у нее там листики неправильно выросли.
— Нимис, может, ты посмотришь, ты все-таки разбираешься в растениях.
— Кто разбирается в растениях? Я?!
— Ты же травник и огородник.
— Ну, я тот еще травник и огородник, это во-первых.
— На самом деле пальмы ботанически ближе к траве, чем к деревьям, — отозвалась Ева, сжимающая горячую чашку узкими ладонями. Вообще очень интересно у Евы все устроено — у нее худые острые плечи, тонкие руки и ноги…а вот все остальное совсем не очень худое и тонкое… Ну, кроме носа. Хотя если посмотреть на ее ник, то можно подумать, что она и перса такого создавала, чтобы к ней никто не привязывался. Так то девушки-игроки тут все под копирку изумительные красавицы — одну от другой не отличишь.
— Точно, что пальма не цветок, — подумав, заметил Лукась.
— Странно все у нас с цветами, — вдруг сказал Гус. — Мы нюхаем их половые органы, а они едят наше дерьмо.
— Фу! — сказал Лукась Гусу, как собаке. — Стыдись!
— Мне никогда не стыдно говорить правду!
— Знаешь,- сказала мне Ева. — ты прав. Я немного пересмотрела свое мнение по поводу возможностей искусственного интеллекта. Ну, или возможностей интеллекта человеческого. Вообще нет никакой разницы: тут я сижу или в редакции — глаза закрыть — и один в один как раньше у нас в курилке.
— И вообще, — сказал Гус — мне зачем стыдиться? Кто тебя за ноги держал, когда ты с птички свалился? Почему ты такой неблагодарный? Сам стыдись!
— Свой долг благодарности я исполняю там и тогда, когда посчитаю нужным! И я не понимаю, почему я должен быть благодарен за то, что у птиц перья такие скользкие?
Сиви выскользнула на крыльцо из-за приоткрытой двери совсем неслышно, но мы все одновременно обернулись к ней. Личико ее было совсем бледным, волосы висели, неубранные, печальными прядями.
— Ну, что там? Может, все-таки позвать целителя?
— Целители здесь не помогут,- сказала Сиви, — бабушка потеряла слишком много духовной силы.
— Чем мы можем помочь? Что-нибудь принести? Лекарства? Горячий бульон?… не знаю, священные талисманы? У меня масса зелий, укрепляющих дух, в алхимической кладовке.
— Мы можем за ней поухаживать, — сказал Акимыч.
— Ага. Посидеть у ее постели со скорбными лицами.
— Не надо, — сказала Сиви. — Я делюсь с нею своими силами. Просто у меня их, к сожалению, еще совсем мало. Но в конце концов с ней все будет хорошо. Эта тварь высасывала ее досуха столько времени, а бабушка выжила — она очень могущественная лиса. Думаю, к вечеру она уже очнется, а потом… потом мы сумеем ее восстановить. Это будет долго и трудно, но все получится.
— А ей не опасно здесь быть? — спросил я. — Фиолетовым нас найти, думаю,
— А какого цвета у нас калитка? — спросил Акимыч.
— Зеленая.
— Разве?
— Была когда-то зеленой точно.
— Они больше не имеют над ней власти,- сказала Сиви. — Едва мы сорвали с нее цепи, бабушка отказалась от истинного имени, теперь ей придется заслуживать следующее.
— Я не очень разбираюсь в этой вашей лисьей метафизике, — сказала Ева, — поэтому просто ответь — если фиолетовые найдут твою бабушку, они смогут снова ее схватить и заковать?
— Нет, — покачала головой Сиви. — Она просто уйдет сквозь их руки на изнанку бытия, в наш мир.
— А истинное имя это типа хвоста, за который таких лис, как ты, можно вытащить из норы? — спросила Ева.
— Что такое «изнанка бытия»? — спросил Лукась.
Гус громко рыгнул и виновато прикрыл рот кулаком, с зажатым в нем кружкой.
— Да, — сказала Сиви. — Истинное имя — это великая мощь, но и великая слабость.
— А у тебя есть истинное имя, Сиви?
— Нет. Я только на пути к его обретению.
— А ты его лучше не обретай, — сказал Акимыч. — Больно надо, чтобы тебя всякие уроды могли поймать. Так-то ужасно удобно, чуть что — нырк на эту самую изнанку, и был таков.
— Лишь истинное имя дает бессмертие, — сказала Сиви. — Но, защищаясь им от гибели, можно открыть его чужим глазам.
— Когда она завыла на весь замок — это и был отказ от истинного имени?
– спросила Ева. — Не очень своевременный поступок, честно говоря. Был шанс уйти тихо, без шума…
— Иначе ее в любой момент могли призвать и пленить снова.
— Интересно, как фиолетовые сумели узнать всю эту механику, — сказал я. — Много читали умных книжек?
— Либо система выдала им квест, я склоняюсь, скорее, к этому варианту. Но вообще умные книжки тут читать — это очень полезно, в них можно найти множество намеков на скрытую информацию. Поэтому за раритетными томами идет охота, а библиотека любого клана — это его сокровищница и святая святых.
— Я — спать, — сказал Гус, глядя на высоко стоящее светило. — Где тут у вас спят?
— Есть диван в гостиной, но тебе он будет короток. На полу там же можно, и еще имеется сено в конюшне. Хотя если Лукась в благодарность за спасение уступит тебе свою койку…
— Сено — пойдет!
— Всем надо спать, — сказала Ева. — Это был долгий день, и долгая ночь, и не менее долгое утро. Сиви, я выхожу сейчас из мира, посплю в реале, так что моя постель -в твоем распоряжении, если сможешь оставить бабушку.
— Я тоже выхожу. — сказал Акимыч. — Иначе от обезвоживания помру, я не пил уже часов двенадцать, это очень вредно для почек.