Продолжение легенды

Светова Ана

– Да-а, будет трудно, если не сказать вообще невозможно. Таких преподавателей я не встречал, да и друзей тоже.

– Идея мне нравится, Джеку тоже пришлась бы по душе, нужно попробовать.

– Есть одна проблема, Майкл, – я надолго уезжаю на Север.

– И не возьмешь меня с собой? Вроде у нас неплохо получалось в блокаду. Наше семейство все потеряло к тому времени, пришлось начинать заново. И я очень благодарен тебе, что взял меня в свое дело.

– Тогда за нами стоял твой отец, опытный, изворотливый, ему мы обязаны своими успехами.

– Он и сейчас

не устает наставлять меня: «Держись Батлера, с ним не пропадешь! У него есть чутьё, чего не было у его отца, да и у брата тоже».

– Сейчас, Майкл, я и сам не знаю, что выйдет из этой авантюры, и не могу рисковать тобой. Разумеется, ты будешь в доле, если что получится. Ну, не огорчайся, друг! Нельзя же оставить наших женщин без защиты.

Майкл вздохнул и согласился с его доводами.

Их разговор неожиданно прервал взъерошенный Диего, пулей влетевший в кабинет.

– Спасите, джентльмены, от этих женщин! Совсем затискали, как будто я маленький!

Сердитое лицо его было таким по-детски смешным, не соответствующим ни росту, ни возрасту, что друзья рассмеялись.

– Терпение, брат! Пока у них не появится какой-нибудь другой малыш, вы будете для них ребенком. Такова участь младшего, – попытался утешить Батлер.

– Дождешься от них малыша! Впору самому жениться и родить кого-нибудь.

– Давайте, сначала женим дядю Майкла.

– Хорошо бы! – согласился мальчик и, тяжело вздохнув, отправился в гостиную, но в дверях остановился.

– Ладно, сегодня уж посижу с ними, но завтра, мистер Батлер, обещайте, что придете к нам и посмотрите мою коллекцию парусников, а мистер Стивенс пусть ищет невесту.

– Не сомневайтесь, будущий покоритель морей, – пообещал капитан Батлер и обернулся к другу. – Так что, дядя Майкл, стоит подумать насчет женитьбы?

Майкл сокрушенно махнул рукой.

– Думал уже, и не раз! Только вот не нашел второй Розмари.

XI

Поскольку нежелательная встреча уже все равно состоялась, Ретт решил не откладывать обещанный визит. Ему были рады, когда он тщательно одетый, надушенный, неотразимо галантный появился в хорошо знакомой гостиной. Леди Чайзвик окинула его придирчивым взглядом, протянула руку для поцелуя, затем царственным жестом пригласила сесть. Ретт опустился на стул, собираясь, как всегда, удобно вытянуть свои длинные ноги, но под её взглядом не решился.

– Располагайтесь, как дома, я и так вижу, что ваши манеры безупречны. Вы можете быть украшением любого самого изысканного светского общества, даже придворного.

– Без сомнения, если бы взял на себя труд стать шаркуном, – лениво растягивая слова, осадил её Батлер. – Правда, я бывал на приемах лишь при одном дворе – английской королевы – и то исключительно ради премьер-министра, у которого был шкурный интерес ко мне. Что же касается, светских львиц, то их лицемерное плутовство ничем не отличается от провинциального ханжества чарльстонских дам, которое, как вам известно, меня никогда не привлекало.

Этого Батлера леди Элоиза не знала, в её памяти

он все ещё оставался неуверенным в себе юношей, на лице которого отражались все его чувства. Достаточно было прикосновения её руки, поцелуя, и он становился ласковым, послушным каждому её слову, каждому движению.

– Как вы не похожи на того паренька с плантации, рослого, сильного, но такого застенчивого. Вы каждый раз краснели, когда я к вам обращалась.

Она попыталась склонить его к воспоминаниям, восстановить подробности их прошлой связи, но не смогла пробиться сквозь гордость, учтивость, почти надменность человека независимого, привыкшего самому задавать тон беседе.

– Вы хотите, чтобы сорокапятилетний мужчина, прошедший все круги ада, краснел как мальчишка, в вашем присутствии, миледи?

В голосе гостя прозвучала столько сарказма, что покраснела уже она. Он хотел заставить её – единственную женщину, в присутствии которой до сих пор испытывал робость – потерять свою извечную уверенность, самообладание, находчивость. И это ему удалось.

– Я только хочу сказать, что ваш отец ошибался, – льстиво заметила она, – вы истинный Батлер, достойный носитель фамилии, он гордился бы вами теперь.

Ретт пожал плечами, показывая, очевидно, что ему на это наплевать. Оба поняли, что разговора не получилось, и вздохнули с облегчением, когда в гостиной появился Диего, и они отправились обедать втроем.

– Так где коллекция великого мореплавателя? – спросил Батлер, едва с трапезой было покончено.

Мальчик взял его за руку и, пытаясь шагать с ним в ногу, повел в классную комнату. Там за стеклянными дверцами огромного шкафа на полках в большом количестве размещались бриги, каравеллы, бригантины, корветы, фрегаты.

– Великолепная коллекция! Я не встречал ни у кого такого обилия кораблей, целая флотилия, можно проводить сражения. Пароходы вас меньше интересуют?

– Они грохочут, заваливают палубу черным дымом, горят.

– Это верно, но плавать вам придется на них, – серьезно произнес Ретт.

– Придется, я буду перевозить семьи с детьми, чтобы они все остались живы, даже если случится пожар.

– Ваше желание очень похвально, молодой человек.

– Мне рассказывали, что вы были лучшим лоцманом на всем Юге, самым бесстрашным, знали каждый залив, каждую отмель и каждый риф на всем побережье. Не могли бы вы меня взять в плаванье? – умоляюще попросил Диего.

– Я скоро уеду и не смогу показать вам безопасные фарватеры, которые мне известны.

Будь на его месте кто-то другой, Батлеру и в голову не пришло бы отказать. Он так и не смог преодолеть предубеждения, испытываемого к этому юноше, сколько себя не уговаривал, что ребенок не должен отвечать за своих родителей. Между тем, тот тянулся к нему всей душой.

– Мне всегда казалось, что мой отец был именно таким, как вы, – Диего все еще не отпускал его руку.

– Давайте поиграем в морской бой, – предложил Ретт наперекор своему нежеланию общаться с Диего, опекуном которого был столько лет, – где у нас будет океан, капитан Гарсия?