Продюсер козьей морды
Шрифт:
– Сделайте одолжение, – обрадовался я.
Мура встала, выдвинула ящик письменного стола и принялась рыться в нем, приговаривая:
– Моя старая книжка, отлично помню, здесь лежала! О! Вот она! Надеюсь, Зинаида Семеновна живет в прежней квартире. Да и зачем бы ей перебираться в другое место? Ну-ка… триста семьдесят пять… Алло! Добрый день! Будьте любезны Зинаиду Семеновну! Ее коллега по работе. Вернее, я служила в Центре «Мария», а Зинаида Семеновна… О господи! Когда? Не может быть! Какой ужас! Бога ради, простите! Я не знала. Примите мои соболезнования и еще раз извините!
Мура положила
– Она умерла.
– Жаль, – вздохнул я, – от возраста или по болезни?
Мура села в кресло.
– Ужасное положение! Наверное, я своим звонком доставила ее мужу неприятные переживания. Зинаида Семеновна была моложе меня. Супруг сказал, она пару месяцев назад попала под машину, переходила дорогу в неположенном месте.
– Очень грустно, – согласился я. – Как вы думаете, муж знал приятельниц Зины?
Мура схватила со стола газету и начала ею обмахиваться.
– Наверное. У супругов, как правило, нет тайн друг от друга.
– Дайте мне телефон покойной.
Марьям Абрамовна исподлобья посмотрела на меня.
– Ну хорошо, – с сомнением сказала она, – только очень прошу, если супруг Зинаиды Семеновны спросит, где вы взяли номер, не говорите обо мне.
– Можете не сомневаться, – заверил я ее.
Мура вновь потянулась к растрепанной книжке.
– Так, записывайте. Улица Закревского, дом четырнадцать, квартира один.
– Спасибо, но я хотел иметь номер телефона.
– Господи, я совсем ума лишилась, – воскликнула Мура, – так перенервничала, услышав про трагедию с Зинаидой Семеновной. Триста семьдесят пять…
Я тщательно запротоколировал сведения и решил задать последний вопрос:
– Как зовут мужа погибшей?
Мура собрала лоб морщинами.
– Константин! Нет, Кирилл!
– Ладно, – быстро сказал я, – огромное вам спасибо.
– Не за что, – грустно ответила Марьям Абрамовна, – жизнь хрупкая штука. Ходишь, строишь планы, расстраиваешься по пустякам, суетишься, потом бах, из-за угла выскакивает пьяный шофер на грузовике, и все заканчивается.
…Покинув квартиру бывшей заведующей, я внезапно ощутил сильный голод и отправился искать кафе. Попавшийся по дороге вагончик с шаурмой миновал не оглядываясь, хотя из него растекались умопомрачительные запахи. А заведение с надписью «Курочка от бабушки» показалось мне вполне симпатичным, на окнах висели полосатые маркизы, у двери был расстелен ярко-зеленый ковер.
Глубоко вздохнув, я вошел в зал, оглянулся и немного успокоился. Интерьер не вызывал отвращения: с десяток аккуратных пластиковых столиков, несколько вполне трезвых, скромно, но чисто одетых посетителей, и никаких неприятных запахов, а за стойкой с кассами весело улыбались совсем юные девушки, наверное, студентки, подрабатывающие в свободное время.
Не успел я получить кофе и куриную грудку, как внезапно ожил мобильный.
– Ваня! – пророкотал не совсем трезвый голос. – Это Слон!
Я моментально вспомнил детские стихи: «У меня зазвонил телефон. „Кто говорит?“ – „Слон!“»
– Вы откуда? – машинально спросил я. – От верблюда?
– Нажрался? – с укоризной осведомился бас. – Попытка номер два, тебя беспокоит Владимир Слон. Ты же мне сам на днях звякал,
– Привет, Вова, – обрадовался я, отхлебывая кофе, – извини, я глупо пошутил насчет верблюда.
– Ниче, – благодушно отреагировал бывший однокурсник, – это ты меня прости.
– За что?
– Похоже, я подвел тебя, – проскрипел приятель, – ваще у меня с памятью не очень в последнее время, голова дырявая стала, типа решето.
– Просто ритм жизни в Москве бешеный, поэтому жители находятся в постоянном стрессе, – дипломатично ответил я.
– Глупо получилось, – бубнил Слон, – позвонила тетка и говорит: «Позовите Майкла». Ну я и ответил: «Ошибка вышла, номер неверно набрали. Никаких Майклов здесь нету». Не успел отсоединиться, а она снова трезвонит. «Пригласите Майкла, хочу задать ему пару вопросов о Нине, дочери его жены». Я обозлился и заорал: «Сказано уже, нема таких! Не занимайте телефон, он в основном для клиентов!»
– Понятно, – вздохнул я. – Дама представилась?
– Нет, – удрученно ответил приятель, – она замялась, а потом спросила: «Слон Владимир Сергеевич, он же Майкл, разве его по этому номеру нет?»
– И как ты отреагировал?
– Объяснил бабе, что я тот самый Слон, но никогда не был Майклом, – грустно ответил бывший однокурсник. – И только когда она отсоединилась, вспомнил, о чем ты меня просил! Ну прости, Вань! Я очень тебя подвел?
– Ерунда, – бодро заявил я, – забудь, надеюсь, более тебя не побеспокоят.
– Хочешь эксклюзивный торт? – предложил Слон. – Есть чумовой рецепт! Исполняю только для олигархов! Стоит бешеные бабки, но тебе бесплатно сгоношу.
– Спасибо, не стоит.
– Ты обиделся!
– Ни на секунду.
– Но отказываешься от сладкого! – в отчаянии воскликнул Слон и громко икнул.
Я сообразил, что Владимир пьян сильнее, чем мне показалось, и быстро сказал:
– Просто я занят и не могу созвать гостей. Торт же, наверное, огромный?
– Д-д-десять кило, – прозаикался Слон.
– Вот видишь! Одному мне не съесть! Пропадет кондитерский шедевр. Давай поступим так: я звякну тебе накануне дня, когда затею вечеринку, и получу в подарок многоэтажный бисквит.
– Заметано, – повеселел Слон и бросил трубку.
Я посмотрел на курицу, аппетит пропал. Я не смогу прийти в Центр «Мария», если возникнет такая необходимость. Черт бы побрал глупого Слона, ведь просил его помочь! Всего-то требовалось сказать: «Да, Майкл слушает. Кто говорит? Разрешите, перезвоню вам через пару минут, только выйду из зала совещаний в коридор». И после этого звякнуть мне! Неужели это сложно? Но Слон провалил задание, и у директрисы Центра «Мария» возникли подозрения. Хотя я сам виноват! Сначала прикинулся человеком, который хочет забрать малютку Нину, дочь жены от любовника, чем удивил директора Центра Эвелину почти до остолбенения, а потом еще дал ей телефон Слона. Глупее и не придумаешь. Я же знаю, что Володя любит клюкнуть, так почему понадеялся на него? Представляю, как поражена Эвелина. Хотя… Едва Слон начал разговаривать со мной, как я понял: приятель нетрезв. У меня остается на крайний случай шанс. Могу разыграть перед заведующей изумление: «Вы мне звонили? Абсолютно ничего не помню. Знаете, иногда я люблю расслабиться!»