Проект 3
Шрифт:
— И что же я должна теперь делать? — с надеждой спрашивает распределяющую.
— Попроси исполняющую научить тебя делать такую нить … что-то не верится мне, что это можно сделать из травы … надо это точно выяснить … только не сейчас, как исполняющая проснётся. — выдаёт задание распределяющая и меняет тему разговора, — лежачих накормила?
— Да, напоила тем, что осталось от приготовления птиц и плодами. Я точно не знаю, сколько этого надо, что бы насытиться но, вроде бы, они наелись. Что мне теперь делать?
— Нить делать пока не надо, — подумав, говорит распределяющая, —
— Рукастый, однобокая и Улыбка ловят и разделывают водяных, ищущая пыталась находить и вытаскивать из земли в инвентарь съедобные корни не выкапывая но пожаловалась на резь в животе. Я отнесла ей водяных и плодов. Думаю, она скоро уснёт. Белая и гладкая маются какой-то ерундой на опушке. Говорят, что это задание такое от исполняющей. Одна прячется, другая ищет, потом меняются. Не знаю, какой в этом прок. Остальные спят. А! Учитель исполняющей роет глубокие ямки в земле вон там, недалеко от отхожего места.
— Ямки? Зачем?
— Не знаю. Может ищет чего … в земле.
— Ладно, «учитель» нам пока не мешает. Эти две бестолковки … пусть поиграют ещё немного. Исполняющая проснётся, спрошу у неё, что за ерунду она придумала. А тебе … тебе стоит убрать с «плоскости» всех водяных, забрать у троицы ловцов новых и попытаться повторить то, что приготовила неспящая. Приготовить водяных на «плоскости» без воды. Неплохо получилось. Только соли почти нет. Посмотри там, на настиле, исполняющая обещала там соль оставить. И смотри, соли на каждого водяного буквально чуть-чуть надо, — показывает, сколько это «чуть-чуть» на пальцах. — Вот ещё! Этим бестолковкам скажи, пусть дров принесут … если надо.
— Ну и что у нас произошло, пока я спала? — спрашивает исполняющая у распределяющей, после того, как проснулась, умылась и поздоровалась.
— Беда у нас произошла. Водяные, которых готовила левая на «плоскости» почти все сгорели. Не сгорели только те, которых она успела съесть.
— Это как так произошло?
— Да как … она уже почти закончила, когда на неё голод навалился. Вот она и начала их есть а про костёр то и не подумала. Или просто не смогла его потушить. Мы это заметили, когда от водяных уже дым пошёл. Опоздали, короче.
— И что? Все расстроились?
— Не сильно. Все уже начинают привыкать, что голодными они не останутся. А однобокая, так вообще счастлива.
— С чего?
— Теперь у неё есть место, куда новых водяных складывать.
— А что, складывать некуда?
— Случается … периодически. Ещё она сказала Улыбке, что ты для рукастого и Улыбки новую работу придумала.
— Да? … я ничего такого не говорила. А для неё я ничего не придумала?
— Она сказала, что будет ловить водяных, даже если останется одна.
— О как! Всё то она про меня знает. Даже, чего я не знаю.
— Что за идиотское задание ты дала этим … белой с гладкой?
— А … да так … хотела привлечь их к охоте на птиц … в будущем … но пока для них нет оружия. Луки хотела им сделать, для чего и в лес ходила. Хотела, что бы они самостоятельно тренировались по лесу ходить, что бы смогли подойти к птице на расстояние выстрела. Но, по моему, ерунда
— Конечно ерунда! Разве этому нужно учиться?
— Вообще то, именно этому. Только не так. Так они ничему не научатся. Они там больше бесились и орали, я их даже из расположения слышала. Я должна вместе с ними ходить, что бы толк был. Только тут … шишек нет. И зверя ручного у меня тоже нет.
— А при чём тут шишки и звери?
— Меня так саму учили. При каждой ошибке в лесу меня на землю роняли. Зверь ронял. А если его рядом не было, тогда учитель в меня шишками кидался. А я как наказывать буду? Без наказания всё опять превратится в детскую бесильню. Никакого результата не будет.
— …
— Во! Видела? Птица по траве проскакала и на настил улеглась. Это уже вторая, между прочим.
— Птица? Зачем птицам так делать?
— Это была мёртвая птица.
— Мёртвая? Ты на солнце перегрелась? Как мёртвые птицу могут на настил прыгать?
— Это зверь учителя. Это он в лесу птиц ловит и на настил складывает.
— Зачем? Что бы мы ели? А сам что не ест? И почему ты говоришь, что птица пропрыгала а не зверь?
— Самого зверя вообще увидеть нельзя. Его можно только так … определить, когда он несёт что-то. А есть он птиц не будет, у учителя всегда есть что повкуснее, чем сырая птица.
— И что, зверь сам всё это делает, без учителя?
— Ну да, учитель никогда с ним не разговаривает, они друг друга как то без слов понимают.
— Понимают? Как зверь может что-то понимать? Это учитель ему приказал птиц ловить?
— Вот такой зверь … понимающий. И не факт, что учитель ему что-то приказал. Вполне возможно, что зверю просто скучно стало. Видимо, учитель занят чем то таким … в чём зверь ему не помощник. Вот зверь и придумал себе развлечение.
— Развлечение? Он сейчас делает то, что мы всем отделением сделать не могли и ты называешь это развлечением?
— Обидно, да? Для него это действительно развлечение. Для него это занятие вообще не составляет никакого труда. Он может так весь настил птицами завалить и не устать. Если он будет долго продолжать, то нам придётся думать, что делать с таким количеством птиц. Ты когда-нибудь предполагала, что у нас могут возникнуть такие затруднения?
— Что за вопрос? Будто не знаешь, как дела обстоят … обстояли. Он что, реально может столько птиц принести?
— Да. Вон … третья птица скачет. Если бы он не был зверем и у него был инвентарь, он сразу мог бы вывалить нам на настил целую гору птиц. А так … по одной носит. Я такое уже видела, только тогда, он птиц в траве ловил и они исчезали куда-то. Не накапливались. Видимо, учитель находил в этих птицах то, что ему нужно в большом количестве.
— Находил в птицах?
— Да. Чем крупнее и сильнее зверь, тем более полезную вещь можно найти в их внутренностях. В этих птицах ничего полезного быть не может потому я и не обращала ничьё внимание на это. Но что-то есть и в этих птицах. Можешь поковыряться в их кишках, что бы убедиться. Обязательно найдёшь какую-нибудь ерунду. Кусочек металла или ещё какой непонятный предмет. Тебе принести пару птиц?