Проект 3

Финютин Алексей Петрович

— Ну … принеси, коли не шутишь. Чего сидишь? Это шутка была?

— Да нет, какая шутка? Просто я подумала … зверя позвать, зачем самой бегать?

— И что? Он сюда принесёт?

— А почему нет? Ему не всё равно, куда носить? А ходить по расположению я сейчас действительно не могу. Только бегать. Мне учитель … намекнул. Эй! Прыгай сюда! — исполняющая подскочила и стала подпрыгивать размахивая руками. «Кто-то из нас сошёл с ума», — подумала распределяющая. И думала так до тех пор, пока не увидела птицу, приближавшуюся к ней огромными прыжками

не касаясь земли.

— Ээээ … ты действительно его погладила?

— Да. Его приятно гладить. Он такой мягкий … снаружи.

— Он действительно такой длинный?

— Это я ещё хвост не гладила.

— Ого! Это он сейчас кашлял? Он что, болеет?

— Он не кашлял, он фыркал. Он так делает, когда ему что-то не нравится.

— Да-а? И что ему тут не понравилось?

— Ты … твой запах … его не устраивает.

— Запах? А какой от меня запах? Он сам то как пахнет?

— Он никак не пахнет. В лесу нельзя быть незаметным имея хоть какой-нибудь запах. Именно по этому я моюсь целиком сразу как проснусь. Кстати, этих двоих тоже нужно будет сначала отмыть прежде чем в лес идти. Да! Так я что пришла то? Чего ты решила на счёт нити?

— Нити? А чего там надо решать?

— Будем мы её делать или нет?

— Точно! Хотела тебя попросить научить делать такую нить левую.

— Одной левой там не обойтись. Там ещё рукастый потребуется. У левой сил не хватит да и пальцы она себе все разобьёт. Пусть лучше рукастый стучит.

— А как же ловля водяных?

— А что с ними? Там действительно, одной однобокой хватит. Пусть ловит, если ей нравится. Не помрём с голоду, даже если она вообще никого не поймает. А потом научится.

— А со сгоревшими водяными что делать?

— А что с ними делать? Выбросить да и всё.

— Что, просто взять и выбросить?

— Да а что на них смотреть? Однобокая будет счастлива. А на счёт еды … ещё неизвестно, что с птицами делать будем. Так я пошла? Заберу рукастого и левую, покажу, что делать.

— Не пошла а побежала! Сама же говорила! Эй, эй! Ффух! Напугал. Не надо в меня птицами кидаться! Скажи ему!

— Да он не подойдёт больше. Тебе бы действительно … помыться. Хочешь, я воды в «полусфере» согрею?

— Ты проснулся? — обращается распределяющая к подавшему признаки жизни указующему.

— Нет ещё, — недовольно отвечает он.

— Ну ладно тогда, — как бы теряет интерес к общению распределяющая и тут же ломает свои же планы, — как самочувствие?

— Пока не понял. Но вроде, нормально. Да не … не нормально. Отлично! Видела как ловко я поднялся до сидячего положения?

— Видела … прямо … слов нет.

— Это был сарказм?

— Немножко. А если честно?

— Думал будет лучше … но и то, что есть, это тоже результат. В целом, есть повод для радости. Так что, я рекомендую тебе всё-таки доделать свой инвентарь.

— Да доделаю … куда уж я денусь. Просто не хотела, что бы нас вырубило одновременно.

— Ну да, ну да, — сомневается в искренности слов указующий, — что у нас произошло,

пока я валялся?

— Вы сговорились что-ли? Я что вам, база данных? Вы почему по очереди спрашиваете одно и тоже?

— Значит новости есть. Иначе, ты бы не бесилась. Рассказывай!

— На настиле сейчас лежат не меньше трёх дюжин мёртвых птиц. Исполняющая говорит, что именно таким образом зверь «учителя» привык коротать свой досуг, когда ему скучно. Носится как ошпаренный туда-сюда, птиц в лесу убивает и сюда приносит. Исполняющая говорит, что ему не составит труда весь настил птицами завалить. Сама исполняющая забрала рукастого и левую и пошла за озеро учить их делать новую нить из травы. Вот такую, — передаёт указующему моток.

— Не верю я, что из травы можно такое сделать. Почти все водяные, которых готовила левая на плоскости, сгорели и их пришлось выбросить. По этому поводу никто особо не расстроился а однобокая так и вовсе счастлива. Теперь есть место, куда складывать новых водяных. Исполняющая думает оставить её одну на этой позиции. В одиночку ей будет ловить сложно но возможно. Пока голод никому не грозит — пусть тренируется.

— Что ещё? Две пигалицы, белая с гладкой дурью маяться в подлеске перестали. Их исполняющая заставила «плоскость» очищать от сгоревших водяных и птиц разделывать. Но птиц от этого меньше не становится. Наверняка опять бесятся больше, чем работают. Совсем распустились!

— Да перестань! Нет ничего плохого в том, что у них будет детство … хоть какое то. Ты просто завидуешь.

— Завидую?! Ну … может быть. Всё равно это не дело.

— А что со зверем? Ты его видела?

— Сбрендил? Он ещё более невидим чем его хозяин. Если такое вообще возможно. Только птиц вижу иногда, когда они недалеко проскакивают. Сейчас, правда, реже стали скакать. Устал, наверное.

— Угу. Или ближние птицы кончились и теперь приходится за ними дальше бегать. А про ищущую с неспящей что промолчала?

— А что про них говорить? Спят они.

— После приступа?

— Да.

— Ну неспящая еду приготовила а ищущая с чего?

— Без понятия. Может нашла чего. На, лучше посмотри. Это внутри двух птиц было. Сама нашла. — передаёт ему что-то небольшое в руке.

— И что? — не понимает указующий, после того, как рассмотрел переданные предметы. — Нашли где-то да проглотили.

— А вот тут, ты не угадал. Это было не в кишках а между ними!

— Это как? Они же не могут туда попасть!

— В местных — могут. Исполняющая говорит, что чем больше и сильнее зверь, тем более ценный предмет можно найти в его внутренностях.

— Например?

— Твой нож. Исполняющая говорит, что она сама нашла его в каком-то звере.

— Чушь какая! Тогда и в тех птицах тоже что-то есть? — кивает в сторону настила.

— Логично.

— Тогда ты должна сказать детишкам, что бы не просто разделывали а ещё и искали то, что внутри, складывали отдельно и несли сюда.

— Зачем?

— Мне надо проверить кое-что.