Проект 3

Финютин Алексей Петрович

— Ну … я вам поесть принесла. Вот. И ещё у меня вопрос.

— Еда, это хорошо. А мнёшься чего? Неприличный вопрос?

— Да не … нормальный. Мне нужны рабочие руки!

— Ххех! От скромности ты не умрёшь. Свободных рук нет. Даже наши вон … заняты.

— Да нет! Рук много! Нужно только прекратить заниматься … ерундой.

— О как! Ты слышал? Мы тут ерундой занимаемся!

— Да нет! Вы то, как раз, делом заняты. — указующий слегка округлил глаза и одновременно удовлетворённо ухмыльнулся.

— Ммда-а. Теперь я тебя вообще не

понимаю. Мы, значит, двое суток будем заниматься тем, что ты можешь сделать просто перед сном ради развлечения и такую нашу работу ты ерундой не считаешь. Какую же работу ты считаешь ерундой?

— Всю остальную. — сказала исполняющая и стушевалась опустив глаза.

— Всю?! — удивился указующий.

— Да всю, — уже более упрямо ответила исполняющая.

— Ты для всех придумала новую работу? — с недоверием спросила распределяющая и посмотрела на указующего. Тот в ответ поднял брови одновременно выражая две мысли: «я же говорил!» и «такого не ожидал даже я».

— Да! Придумала.

— Ну и чем же, по-твоему, займётся левая?

— Она будет делать нить.

— Нить? Какую нить?

— Которой вы шьёте, — с некоторым удивлением отвечает исполняющая и добавляет, — готовой нити у меня больше нет.

— А не готовой?

— Ну … шагов триста ещё можно сделать. (* цифра другая но для примера у нас такие употреблять не принято. Далее — по аналогии).

— То есть, у тебя есть материал из которого можно сделать триста шагов нити? — уточнила распределяющая.

— Да, — просто ответила исполняющая.

— Ну и как левая будет делать нить, если она не может ни на чём сфокусировать взгляд?

— А зачем ей? Там ничего видеть вообще не надо! Половину этой нити я сделала ночью, на ощупь. Руки то у неё не дёргаются? Этого достаточно.

— А Улыбке что? — воспользовавшись замешательством распределяющей влез в разговор указующий.

— О! У неё будет много работы! Она будет насаживать приманку на крючок, подсказывать, когда дёргать инструмент, вынимать косточки из варёных водяных, может и варить их тоже будет она. Тонкая работа для маленьких ручек и зорких глаз! Как раз для неё.

— Это каких водяных ты имеешь в виду? — отмерла распределяющая.

— Которых будет ловить рукастый, — сказала с таким видом, как будто это само собой разумеется. — Водяных можно не сходя с места ловить. Он справится.

— Но ведь существование водяных в нашем озере ещё не доказано!

— Доказано! Вот! Поймала! Живой ещё, — передаёт в руки распределяющей небольшую слабо трепыхающуюся рыбку. — Мелкий, конечно но всё лучше, чем уркхи.

— Странное животное … и там таких много? — растерялась распределяющая.

— В смысле, много? — недоумевает исполняющая.

— А … ну да, — вспомнив теорию о возврате всего сущего, спохватывается распределяющая, — а за дровами, значит, будут ходить белая или гладкая … или обе?

— Нет! — жизнерадостно отвечает исполняющая, — за дровами будет ходить однобокая! — теперь удивились оба собеседника.

— Это

как же однобокая будет ходить? — почти одновременно спросили распределяющая и указующий.

— Просто! На одной ноге и двух палках.

— Но, для того, что бы собирать дрова нужны руки а у неё только одна рабочая и та занята палкой. — продолжает недоумевать распределяющая. Указующий молчит.

— А зачем ей руки? У неё инвентарь есть. Пусть туда собирает.

— Но наклоняться то всё равно надо! — взрывается распределяющая.

— Нет, — с той же жизнерадостностью возражает исполняющая. — Кто сказал? Нужно дотронуться и пожелать, так? Так вещи в инвентарь попадают? Кто сказал, что дотрагиваться надо рукой? Можно и ногой. Вот так! — недоделанный инвентарь распределяющей исчезает после прикосновения к нему ноги исполняющей, — Это просто.

— Грррм… — глубокомысленно изрекает распределяющая, указующий начинает беззвучно смеяться. — всё равно … заставлять ходить одноногую …

— У неё две ноги! И вторая начала немного двигаться! А что бы научиться ходить, нужно ходить! — возмущается непонятливостью распределяющей исполняющая. — Так ты даёшь разрешение или нет?

— Даёт, — отвечает за неё указующий, — иди и делай, что нужно. — исполняющая недоверчиво косится на распределяющую а та лишь махнула рукой, подтвердив вердикт указующего.

— Отлично! — объявляет указующий после ухода исполняющей. — все мои предположения подтвердились.

— Это ты про перераспределение работ? — уточняет распределяющая.

— И это тоже, — напускает тумана указующий.

— А что ещё?

— То, что она сказала — важно но прогнозируемо. Лично для меня важнее то, что она не сказала.

— И что же это? — недоумевает распределяющая.

— Все, кто здесь были, — начинает издалека указующий, — глядя на меня делали что? — и продолжает не дожидаясь ответа, — они предлагали мне свою помощь. Все! Кроме исполняющей.

— И о чём это говорит? О её плохом воспитании?

— Отнюдь! Она хорошо воспитана но, в отличии от всех остальных, она понимает цену такой помощи. И она понимает, что сделав что то за меня, она перекроет мне путь к развитию, она может мне дать только трижды никому не нужный инвентарь в обмен на возможность стать сильнее и полноценнее. Как ты думаешь, что для меня важнее?

— Хочешь сказать, что теперь, вообще никто никому ни в чём помогать не должен? — удивляется распределяющая.

— Я бы не так сказал. Я бы сказал: «если человек способен достичь заявленной цели самостоятельно, то он должен её достичь самостоятельно». Как то так. Помощь следует оказывать только при невозможности самостоятельного достижения цели.

— И что? Если человек попал в яму то никто не должен ему помогать пока не убедятся, что он не сможет вылезти самостоятельно?

— Может и так … хотя вряд ли … думаю, что достигаемая цель должна быть более значительной, чем простое перемещение из одних пространственных координат в соседние.