Проект "410"
Шрифт:
оцеплении. Повсюду снуют суровые полицейские или, вернее, милицейские, а вожатая с сумасшедшим взглядом носится по лагерю и гоняет остальных пионеров, заставляя их искать нас. Я невольно усмехнулся.
— Чего лыбишься? — Недовольно спросила Алиса.
— Да так, представил, как Ольга Дмитриевна из-за нас подняла весь лагерь ну уши.
— Действительно забавно, — она тоже слегка улыбнулась.
— Ребята! — Подала голос Лена. — Это не смешно! Она, наверное, сильно волнуется.
— Ничего, ей полезно, — отмахнулась Двачевская. — Пускай
— Мне её жалко, — Лена вздохнула.
Остальную часть пути мы прошли молча, атмосфера не была такой накалённой как вчера, но всё же ощущалось, что девочки не рады друг дружке. Да, они больше не ругаются, но их молчание говорило само за себя, общаться они пока не намерены.
И всё же меня волновал вопрос, неужели не могут найти? Я понимал, что мы ушли достаточно далеко, но, по-моему, в таких случаях в небо поднимают вертолёты и обшаривают местность с воздуха.
Хотя, возможно, мы снова оказались в какой-нибудь параллельной реальности, может быть, это мир после ядерной катастрофы, иначе как объяснить всеобъемлющее запустение и вечно мрачную погоду? С другой стороны, мы должны были бы получить нехилую дозу радиации и минимум полысеть, но чувствовал я себя относительно хорошо.
Странно, но мы всё ещё размышляем о том, что будем делать, когда попадём в лагерь, вспоминаем родственников и друзей, выясняем отношения и вообще ведём себя, как всегда, за исключением пары моментов. Но ведь можно и не вернуться, можно никогда больше не увидеть друзей и родителей, наверное, зря обнадёживаем себя.
Скоро ноги снова увязли в грязи, мы миновали холм, на котором вчера разыгралась сцена с Алисой, прошли мимо какого-то уродливого дерева: ветви его были искорёжены, кора серая, словно пепел, листьев не было, на стволе виднелись колючки.
Мы вышли на сухую поляну, окруженную болотом, будто до последнего боровшуюся с жуткой тиной и уродливой растительностью. Ее покрывала яркая зелёная трава, а в самом её центре находился открытый люк, ведущий под землю.
— И с чего ты взяла, что он ведёт именно на тот берег? — Я опасливо заглянул внутрь.
— Хочешь перебираться вплавь? — Алиса посмотрела на меня из-под бровей.
— Ладно, — я начал спускаться вниз.
— Стой, — Двачевская протягивала мне небольшой красный фонарик.
— Где ты его взяла?
— Нашла, — Алиса всунула мне его в руку и отвернулась.
Железная лестница жалостно скрипела и шаталась, я лишь молился, чтобы она не сорвалась. Совсем скоро ноги почувствовали бетонный пол, для уверенности я попрыгал на месте и начал осматриваться.
— Сём? — Голос Лены отразился эхом от стен.
Я поднял голову, девочка заинтересовано смотрела на меня сверху и не решалась спускаться.
— Давайте, тут безопасно, — крикнул я ей и шёпотом добавил. — Надеюсь.
Вскоре обе пионерки уже стояли внизу и вглядывались в темноту, которую рассекал тусклый луч фонарика. Помещение, в котором мы находились, было похоже на кладовку: повсюду стояли вёдра, бочки,
Неловким непредвиденным движением я опрокинул одно из вёдер, и оно с жутким грохотом ударилось о пол, расплескав жидкость, находившуюся внутри. Лена вскрикнула и вцепилась в мою руку, кажется, она была не на шутку напугана.
Алиса так же вздрогнула, но паниковать не стала, хотя по её лицу было видно, что боялась она не меньше Лены. Да и что тут таить, я тоже слегка сдрейфил, хотя, учитывая то, что мне пришлось пережить за последнее время, тёмное подземелье лишь слегка настораживало.
Впереди показалась массивная стальная дверь с вентилем, она была открыта нараспашку, но меня почему-то это не удивило. В конце концов, все дома в деревне тоже были открыты.
Выйдя из «кладовки», мы оказались в длинном туннеле: толстые провода на стенах, небольшие лампочки на потолке и разлинованный белой краской пол, на нём было нарисовано множество стрелочек, ведущих в темноту.
Мы медленно двинулись, с каждым новым шагом Лена всё крепче сжимала мою ладонь. Алиса так же начала приближаться ко мне, но рук пока не распускала.
Казалось, что туннель бесконечный. Мы шли вперёд, но ничего не менялось, иногда мне чудилось, что вовсе топчемся на месте. Но в итоге после долгого пути нашему взору предстала ещё одна железная дверь, но она оказалась закрытой.
— Что там? — Выглядывая из-за моего плеча, спросила Лена.
— Боюсь представить, — тихо ответил и осторожно схватился за красный вентиль.
Он шёл туго, но мало-помалу двигался, заржавевшие засовы зашумели и начали отодвигаться. Когда раздался щелчок, удостоверяющий нас, что дверь открыта, я, затаив дыхание, толкнул её.
***
Шурик злобно шёл впереди, он сжимал кулаки и всеми силами проклинал Электроника. Мику маленькими робкими шажками шла за ним и старалась успокоить.
— Может, задержались, скоро нас догонят, — тараторила она. — Ты же знаешь Электроника, а я знаю Женю, они обязательно вернутся, вот увидишь!
— В том-то и дело! — Закричал кибернетик. — Я знаю Электроника! Он уже вторую неделю вокруг Жени вьётся! Пару раз даже на кружок из-за неё не пришёл!
— Да всё будет в порядке, — Мику подошла к нему ближе. — Там же этот… Как его зовут… Этот в фуражке, он их найдёт, наругает и отправит назад.
Шурик остановился и бросил на Мику осуждающий взгляд, затем махнул рукой и продолжил идти вперёд.
— Неужели ты ещё не поняла, что Женя теперь не перед чем не остановится, лишь бы доказать Славе, что была права?! А Электроник будет бегать за ней попятам!
— Ну… Ну, давай вернёмся и поищем их! — Мику неуклюже замахала руками в сторону злосчастного оврага. — Они не могли далеко уйти. Правда? Может, они заснули или отдыхают, и мы их быстро найдём.
— Что за чушь! — Шурик демонстративно ударился головой о дерево. — Ты совершенно ничего не понимаешь? Неужели ты настолько глупая?