Проект Босс
Шрифт:
— Актрисы?
— Бери выше — голливудской звезды 50-х. У нее были такие большие, полные губы. Наверное, это у тебя от нее.
Я поморщился, не успевая за ее мыслями. Бабушка была на шаг впереди, а я до сих пор застрял где-то посередине.
— Какое отношение Ава Гарднер имеет к Чарльзу?
— Никакого. Ава – моя новая находка на Ancestry.com.
Я уже и забыл про хобби бабушки исследовать нашу родословную с помощью интернет-компании, где собрана куча генеалогических и исторических записей. За
— И как мы связаны с Авой?
— Мой пра-прадедушка приходился двоюродным братом ее прабабушке.
— Эта ветка так далеко на нашем семейном древе, что вряд ли я унаследовал от Авы свои губы.
— У нас сильные гены. Господь знает, что твердолобое упрямство передается, по крайней мере, уже пять поколений.
«И передастся еще на пять, благодаря бабушке».
— Чем ты занимался в последнее время, кроме того, что не звонил узнать, жива ли я еще? — спросила она. — Все еще флиртуешь с моделями вместо того, чтобы искать мать для моих правнуков? Ты же знаешь, я уже не молодая. Лучше начать раньше, чем никогда.
— У меня много дел.
— Брехня. Жизнь дала тебе несколько лимонов. Перестань давится ими и приготовь, наконец, лимонад. Или найди девушку с водкой.
Я улыбнулся, но пора бы сменить тему.
«Кстати говоря про лимоны…»
— Слушай, хотел спросить тебя об Эви Вон.
— Ах, Эверли. Все никак не привыкну называть ее Эви.
— Очевидно, ее так зовут.
— Так и знала, что из-за нее ты и звонишь.Эверли говорила, что вы встречались на прошлой неделе.
«Черт!»
— И что она сказала?
— Как обычно. Что ты был галантен и очень вежлив, настоящий профессионал.
«Вежлив? Ага, конечно».
Бабушка не постеснялась бы накинуться на меня, если бы знала, как я обошелся с Эви. Я был благодарен Доктору Вон за то, что она не сказала правду о нашей встрече.
— Она красавица, правда? — хмыкнула бабушка.
— Эви? Да.
— Еще и с хорошей грудью.
Это я заметил. В примерочной. Но не с бабушкой же это обсуждать?
— Как-то не обратил внимания. Я проводил собеседование, а не пялился на нее.
— Вот и хорошо. Ты мой любимый внук, но последнее, что нужно Эверли – трудоголик, не готовый на серьезные отношения. Просто дай ей работу.
— Во-первых, я твой единственный внук, так что лучше мне быть твоим любимчиком. И, во-вторых, у меня нет проблем с серьезными отношениями.
— Ага. Так ты дашь моей девочке работу или как? У нее был тяжелый год из-за расставания, этого дурацкого видео и всего прочего.
— Видео?
— Ты вообще хоть когда-нибудь слушаешь
Теперь я вспомнил, что бабушка должна была поехать к кому-то на свадьбу, но вместо этого я повез ее на операцию.
— Я помню про свадьбу… Значит, они расстались? Эви все отменила?
— Не совсем. Накануне свадьбы Эви узнала, что ее жених трахает ее подружку невесты. Вместо того, чтобы порвать с ним, она вышла за него замуж, а затем на приеме показала видео, на котором они исполняют «горизонтальное мамбо». Каким-то образом это видео оказалось в проклятом интернете. Через неделю после этого Эви аннулировала брак.
Я смутно помнил, как бабушка рассказывала эту историю, и даже видел фрагмент видео в новостях. Но не сложил одно с другим.
— Я не догадался, что это одна и та же девушка.
— Надеюсь, это не повлияет на твое решение? Требуется много мужества, чтобы сделать то, что она сделала.
— Конечно, не повлияет.
Мы с бабушкой поговорили еще минут десять, после я открыл ноутбук и набрал в строке поиска: «Свадьба Эверли Вон». Первая же ссылка привела меня к нужному видео, и у него было чертовски много просмотров.
В первый раз я смотрел его с открытым ртом: не мог поверить, что девушка на экране и девушка, которая приходила на собеседование — одно и тоже лицо. Когда видео закончилось, я включил повтор и нажал на паузу, когда появилась невеста.
Эви — Доктор Эверли Вон — в облегающем белом кружевном платье без бретелек выглядела великолепно. Волосы уложены в стиле сороковых годов, а сексуальные очки библиотекаря, в которых она была на собеседованиях, исчезли, отчего голубые глаза казались еще больше.
«Черт! Она действительно сногсшибательна».
Покачивая кубики льда в почти пустом стакане, я пристально вглядывался в экран. При первом просмотре я сосредоточился на женихе, гадая догадывается ли он о том, что грядет — похоже, не догадывался, и наблюдать, как мудак получает по заслугам, не скрою, было приятно, — но сейчас все внимание переключил на невесту. Какой бы красивой она ни была, теперь я видел боль в ее глазах. Это напомнило о сегодняшнем дне, когда я признался, почему ее пригласили на второе собеседование. Только та боль была в тысячу раз сильнее.
Запустив видео, после паузы, я наблюдал, как Эви взяла микрофон и попросила минуту внимания. Увеличив изображение, я заметил, что у нее дрожат руки. Раньше, краем уха слыша об этом скандале на свадьбе, я думал, что невеста — истеричка, но теперь смотрел другими глазами. Бабушка была права, требовалось много мужества, чтобы обнажить свои чувства перед толпой, и надо признать, что Эверли Вон умела постоять за себя.
Когда видео дошло до той части, где жених и лучшая подруга невесты кувыркаются в койке, я закрыл ноутбук и уставился в окно на Манхэттен.