Проект Новороссия. История русской окраины
Шрифт:
На языке крутится формула: «пиррова победа». Но это не так. Победа в Великой Отечественной войне обеспечила самое главное: выживание и последующее развитие народов СССР, хотя и в исторических рамках коммунистического глобального проекта. Победа нацистского глобального проекта означала бы потерю жизненного пространства для народов СССР, и украинцев прежде всего, а потому поставила бы под вопрос саму возможность существования украинского этноса.
Только в боях на стороне СССР погибло около 3 млн. украинцев. И вторая половина XX в. показала, что эти жертвы были не напрасны. Они остановили развертывание нацистского глобального проекта, позволили сохранить украинский этнос и пусть
Глава XXII
Территориальная, политическая и экономическая интеграция Украины в процессе столкновения коммунистического и нацистского глобальных проектов в годы Второй мировой войны и после нее. Восточная Украина против Западной. Превращения русинов в украинцев
Жесточайшая борьба на уничтожение двух глобальных проектов оказывала огромное влияние на процессы территориальной и социально-экономической консолидации Украины. Однако конечным итогом этой борьбы для Украины стала ее территориальная консолидация в едином политико-административном организме.
Несомненно, такой исторический итог был вовсе не случаен. Мы ранее видели, что современные границы нового политического образования — «Украины», были вполне намечены уже в период первой немецко-австрийской оккупации в 1918 г. Брестским мирным договором. Затем эти территориальные контуры были сохранены большевистским режимом, приступившим к развертыванию коммунистического глобального проекта.
Так что вполне закономерно, что с окончанием новой мировой войны границы политико-административного образования «Украина» еще более конкретизировались. Причем, в исключительной степени потому, что победил в войне коммунистический глобальный проект.
Как уже говорилось, в нацистском глобальном проекте вообще не было места даже номинальному марионеточному государственному образованию «Украина». Лишь в Галиции могло сохранятся некое подобие автономной области — «дистрикт Галиция». Да и то за особые заслуги ОУН перед нацистским режимом в карательно-диверсионной службе. Попытка же ОУН(б) сразу после вторжения в пределы СССР германских войск создать хоть какое-то украинское государственное образование была жестко пресечена немцами. Слишком ничтожной и зависимой от самих немцев силой (военной и экономической) были и ОУН и украинская Галиция в целом. Не говоря уже об остальных регионах Украины, которые нацисты просто завоевывали и самым беспощадным образом грабили. Вплоть до вывоза людей и даже верхнего слоя почвы — чернозема.
Особенно важно, что у ОУН к тому же совершенно не было как административного аппарата, так и опыта государственного строительства. В отличие от поляков, чехов или даже литовцев, имевших государства, на западе Украины его не было. Украинские националистические активисты только должны были его создавать. И опять это приходилось делать под жестким контролем нацистов, не желавших слышать о какой-то украинской государственности. В результате даже организованные ОУН «походные группы», стремившиеся проникнуть в крупные города восточной Украины, обычно состояли из служащих в войсках и администрации оккупантов (например, переводчиков) и носили немецкую форму. Так что реально эти «борцы за независимость» прибывали в центральные и восточные регионы Украины в обозе оккупантов.
Фактически прообразом украинской власти и администриции можно считать украинские полицейские силы (до 250 тыс.), опять же созданные под жестким контролем нацистов и выполнявшие их приказы. Не случайно командный костяк УПА, другой прообраз украинской власти, составляли как раз полицаи, бежавшие с немецкой службы или уходившие в УПА
Так что если даже на минуту представить, что ОУН смогла бы создать некое подобие государственной власти хотя бы в западных областях Украины, то это был бы режим, мало чем отличный от нацистской Германии в миниатюре. Это было бы мелкое тиражирование глобального нацистского проекта. А таких мелких копий шуц-штатен в Европе уже было и без ОУН немало. Начиная с вишистов во Франции, усташей в Хорватии и кончая куда более самостоятельными режимами Хорти в Венгрии или Антонеску в Румынии.
Такой вывод вполне напрашивается по фактам деятельности как ОУН, так и УПА. Например, жестокий террор с массовыми варварскими убийствами во Львове и других городах каратели из ОУН нередко начинали еще до подхода немецких зондеркоманд. Причем не только формирования ОУН(б). Печально известный своими зверствами в Киеве и других городах Украины «Буковинский курень» находился под руководством ОУН(м). «Вояки» этого подразделения убивали евреев лопатами, они же принимали самое активное участие в уничтожении населения Хатыни в Белоруссии. Все это напоминает правление Пол Пота в Кампучии, только там население уничтожалось тяпками.
Поэтому «независимая Украина» под главенством ОУН, скорее всего, превратилась бы в поле жесточайших тотальных этнических и политических чисток. Таких, какие происходили в Галиции и на Волыни, где ОУН-УПА временами приобретала некоторые элементы власти под покровом нацистской Германии. Причем резня то и дело вспыхивала и между самими националистами: бульбовцами, бандеровцами, мельниковцами. Не говоря уже о мирном украинском населении, подвергавшемся террору со стороны бандеровской СБ. Последняя, между прочим, состояла почти исключительно из прошедших полицейскую школу гестапо и карательную службу галичан. Неудивительно, что СБ отличалась крайней жестокостью, не уступая в этом отношении гестапо.
В то же время, оставшись без покравительства военной нацистской машины, ОУН-УПА быстро превращалась в рассеянные по значительной территории партизанские группы. Им очень сложно было укрепляться в городах, и особенно контролировать их. Показательно, что летом 1944 г., когда немцы оставили Львов, контроль над ним захватили поляки, сумевшие в крайне неблагоприятных условиях оккупации создать военную группировку Армии Крайовой численностью в 14 тыс. Причем поляками в короткий срок были уничтожены сотни активистов ОУН. Этот важный факт лишний раз свидетельствует, насколько ОУН-УПА была зависима от нацистского глобального проекта и могла развиваться только пока этот кровавый проект существовал.
Уже в первый послевоенный год, особенно зимой 1945/46 г., положение УПА стало крайне тяжелым. В это время против бандеровцев, продолжавших сопротивление в отличие от ОУН(м) и бульбовцев, широкое наступление повели войска НКВД и НКГБ. Почти везде, кроме Карпат, ОУН-УПА вынуждена была прекратить активные действия. Уже с ноября 1945 г. руководство националистов издало инструкцию о переходе к сугубо террористической и диверсионной деятельности. Советские службы создали густую сеть осведомителей в населенных пунктах Западной Украины (секретных сотрудников), которые быстро докладывали о появлении партизан. Те из местных жителей, кто отказывался сотрудничать с НКГБ, рисковали попасть в число пособников бандеровцев и быть выселенными в отдаленные районы СССР.