Проект «Валькирия»
Шрифт:
– В мире по-настоящему больших денег болезнь – это слабость, которую можно использовать против болеющего. Это не просто банка с пауками. Это настоящий заповедник для крокодилов. Так что можете забыть о своих страхах. Никто ничего не узнает. Это я вам гарантирую.
– Вы говорите так, словно способны влиять на своего шефа, – не поверил Дуглас. – Не имейте привычки говорить за других. Можно крепко вляпаться.
– Я знаю, о чем говорю, – рыкнул в ответ Расти.
– У меня нет причин не верить вам, но признаюсь откровенно, мне
– Чего именно вы боитесь? – уточнил гигант.
– Если хоть одно слово просочится в прессу, меня распнут. Я стану самым гонимым человеком во всей обитаемой галактике. Меня просто уничтожат.
– Никто ничего не узнает, – медленно, с расстановкой ответил Расти.
– Я уже сказал, я вам верю, но все равно боюсь, – вздохнул профессор.
– Это уже напоминает манию, – покачал головой гигант.
– Это нормальное чувство человека, которого подбивают сделать то, чего делать нельзя, – оскорбился Дуглас.
– Вот как?! Я должен понимать, что вы отказываетесь? Решили оказаться на улице, господин профессор? – зашипел Расти, нависая над Дугласом, словно скала, готовая в любой момент обрушиться.
– Да поймите же! – завопил Дуглас, снова начиная нервно метаться по лаборатории. – Это не просто операция по пересадке какого-то органа. Это даже не набор органов. Он хочет получить другое тело. Чужое! Чужое тело!
– Хватит орать! – рявкнул гигант так, что лабораторная посуда задребезжала, а монитор на столе профессора закачался. – Если исходить из вашей логики, то любое тело это и есть набор донорских органов. И именно операцию по пересадке этого набора органов вам и предстоит провести.
– Но что будет с донором? А главное, где вы его возьмете? – не унимался Дуглас.
– Я уже ответил на этот вопрос. В камерах смертников регулярно оказываются молодые, совершенно здоровые люди, вся проблема которых заключается в их образе мышления. И именно это мышление приводит их к такому итогу. Государственная репрессивная машина не останавливается. Так что прекратите рефлексировать и займитесь делом.
– Поймите, если об этом узнают даже в узких кругах богачей, это станет началом конца. Они дружно кинутся менять свои тела, уничтожая людей сотнями, если не тысячами. Всколыхнется все преступное дно, пираты начнут продавать людей не в рабство и не просто на органы. Начнется кровавый кошмар.
– Профессор, не держите нас за идиотов, – презрительно фыркнул Расти. – Все это было давно уже продумано и, исходя именно из этих соображений, вся операция, все материалы по вашему участию в ней, и вообще вся эта история будет засекречена. И не просто засекречена. О ней будут знать единицы. Только те, кто будет допущен к операции. Во время самой операции в зале будете находиться только вы и куча медицинских роботов последнего поколения. Не будет даже медицинской сестры. Ассистировать вам будем мы. Я, Айвен и Салли.
– Но ведь вы ничего не смыслите в медицине…
–
– Расти, я… мне… мне нужны гарантии, – собравшись с духом, потребовал профессор.
– Гарантии? Какие именно? Хотите, чтобы я написал: обязуюсь никому не рассказывать правду о своем боссе или не оторву голову профессору, который спас моему шефу жизнь? – иронично фыркнул гигант. – Сюрреализм, профессор. Научитесь доверять тем, с кем работаете.
– К сожалению, такое доверие часто заканчивается потерей головы, – вяло огрызнулся Дуглас.
– Бывает и так, – спокойно согласился Расти. – Но не в нашем случае. Так и быть. Я повторю еще раз. Все, что мы собираемся сделать, будет известно очень узкому кругу лиц, каждое из которых кровно заинтересовано в том, чтобы все осталось в тайне.
– А кто будет заниматься покупкой донора? – не унимался профессор.
– Айвен и его команда. И все будет залегендировано под проект, которым до нас тут занималась правительственная команда. Так что с этой стороны все будет чисто.
– Да? – иронично спросил Дуглас. – А ничего, что для проекта требуются только женщины?
– А кто сказал, что ваш препарат не может быть модифицирован? – с не меньшей иронией спросил Расти.
Профессор растерялся и, не найдя, что ответить, лишь неопределенно пожал плечами. Чуть улыбнувшись, гигант молча кивнул и, развернувшись, направился к выходу. Глядя ему в спину, профессор неожиданно для себя отметил, как легко и бесшумно он двигался, несмотря на свои поистине ужасающие габариты.
– Не забудьте, профессор. Через час вы должны спать в своей кровати, а следующие три дня у вас выходные, – сказал Расти, обернувшись в дверях.
– Я помню, – обреченно кивнул Дуглас.
Дождавшись, когда программа закончит запущенные им вычисления, профессор скачал все данные на свой файл, блокированный личным паролем, и, выключив компьютер, поплелся в жилой отсек. Только теперь он понял, как сильно устал. Мысленно поблагодарив Расти за заботу, он кое-как добрался до жилого отсека и уже предвкушал долгий, здоровый сон, когда из бокового перехода вдруг вынырнул какой-то темный силуэт, и горло профессора оказалось сжатым, словно тисками.
Затем неведомая сила швырнула профессора в тот самый переход, из которого появился нападавший, и над ухом Дугласа незнакомый голос еле слышно прошипел:
– Вам привет, профессор, от куратора. Надеюсь, вы не подумали, что какой-то богач сможет соперничать с правительством?
– Я вообще об этом не думал, – прохрипел Дуглас, с трудом проталкивая воздух из легких.
– А вот это напрасно, мистер Дуглас, – ответил нападавший, и хватка на горле профессора слегка ослабла.
– У меня не было времени предаваться досужим размышлениям, – не сумел промолчать Дуглас.