Прогулка за Рубикон. Части 1 и 2
Шрифт:
– Значит, не договорились?
– Не договорились.
В конце 1970-х Виктора снабдили хорошими документами, продуманной легендой и забросили в Родезию. Он прошел тренировочный лагерь родезийского спецназа «Вафа-Вафа», окончательно лишившись своего прошлого и создав его заново.
Ему поставили задачу детально разобраться в методах подготовки отборных частей родезийской армии, которая считалась лучшей в Африке и едва ли не лучшей в мире.
Из трехсот кандидатов в родезийский спецназ отбирали не больше тридцати. Виктор прошел отбор с первого раза.
Начались
Самыми тяжелыми были марш-броски в африканском кустарнике. Каждые двадцать минут наступало ощущение, что сил больше нет. Как только он начинал думать об отдыхе, нагрузку увеличивали. Через каждые три часа наступала потеря ориентации во времени и пространстве. Болело все. Легкие горели. Понос выворачивал внутренности наизнанку.
Когда бутылки с водой становились тяжелыми, наступал момент истины.
В 1980 году к власти в Родезии пришли черные. Армия перестала существовать, проиграв войну, не проиграв ни одного сражения. Он уехал в ЮАР. После проверки его зачислили офицером в элитный батальон наемников – знаменитый 32-й батальон «Буффало».
Через год его пригласили на работу в Национальное разведывательное агентство ЮАР National Intelligence Agency (NIA).
В ночь с 5 на 6 июня 1986 года юаровские коммандос подорвали в порту ангольского города Намиб три советских сухогруза и кубинский транспорт. Он успел сообщить о готовящемся теракте, тем не менее вина за случившееся была возложена в том числе и на него. Его отозвали в Союз.
Летом 1987 года радиостанция УНИТА «Голос Черного петуха» сообщила о сбитом транспортном самолете, который пилотировали советские летчики. Летчиков взяли в плен и превратили в предмет торга. Их таскали по лесам и демонстрировали на пресс-конференциях для западных журналистов в качестве доказательства «советско-кубинской» агрессии. Ребят надо было спасать.
Сделать это не мог никто, кроме него.
Пока он был в Союзе, его биографию нарабатывал в Европе другой человек. Поэтому он смог вернуться в ЮАР. Летчики были освобождены без силовой операции только благодаря его контактам в NIA.
Забирая летчиков, он случайно стал свидетелем грубой зачистки деревни озверевшим от потерь ангольским спецназом и чуть было не пристрелил советского военного советника, ворюгу и алкоголика. Полгода военный прокурор разбирался с этим делом. Его оправдали, но на военной карьере можно было поставить крест.
Наконец он вернулся домой.
После буша российский лес казался сказочным. Снег, мороз, водка, белые женщины на улицах. Особенно хорошо было в первые два дня, пока он жил у матери в старинном городке под Псковом
Но потом он понял, что вернулся в смертельно больную страну.
Зазвонил телефон. Виктор поднял трубку.
– Виктор? Это Анатолий. Есть разговор. Могу зайти прямо сейчас.
– Заходи, я жду.
Анатолий был знаком Виктору по Анголе, они несколько лет обменивались шифровками, но виделись всего два раза.
Сначала они поговорили о прошлом, избегая каких-либо политических оценок. Виктор разлил по стаканам водку.
– Вафа васара. Чокаться не будем.
Анатолий сжал в кулаке стакан.
– Это что-то на языке шона?
– Да. «Кто умер – тот умер, кто остался – тот остался».
Они выпили водку одним глотком.
– Перейдем к делу, – Анатолий бросил в рот кусочек черного хлеба. – У меня к тебе предложение. Ты, наверное, знаешь, что многие наши кооперативы получили право на проведение внешнеторговых операций.
– Знаю.
– Это была глупость, но что сделано, то сделано. Теперь все хотят знать, кто есть кто. Кому можно доверять, кому нет. Контора [6] знает все или почти все. Но она не может выйти на рынок. Мы предлагаем тебе продавать нашу информацию как свою. Будешь делать вид, что занимаешься частными расследованиями.
– Почему я?
– Работа опасная. У тебя нет семьи. О том, где живет твоя мать, знаем только мы.
– Чтобы пригласить ее на мои похороны?
6
Комитет государственной безопасности КГБ.
– Ты лучший из тех, кого мы знаем, и тебе доверяют.
Виктор представил, как может выглядеть его личное дело: «Истинный славянин, характер стойкий, выдержанный. Отличный спортсмен, мастер спорта по дзюдо и плаванию. Капитан войск специального назначения ГРУ. Владеет английским, французским и португальским языками. Может объясниться на африкаанс. Места службы засекречены».
Анатолий вывел его из задумчивости:
– Деньги большие. Очень большие.
Виктор скривился:
– Деньги мне не нужны. Мне только что сказали, что надо о душе подумать. Я не хочу, чтобы портрет нашего поколения был составлен из пороков.
– Брось! Сейчас бизнес делают все, начиная от генерального секретаря партии, продающего вверенную ему страну, и кончая ночным сторожем, меняющим на водку то, что ему поручено охранять. Контора не исключение. Уже с Афгана она занимается всякими делами. А сейчас особенно.
– Вопрос, конечно, интересный, – Виктор покрутил в руках стакан. – Надо подумать.
– Риск предлагаемой тебе работы не превышает 1:10. Это намного меньше, чем в Анголе.
– А как же мораль?
– Мы знаем, что можно, а что нельзя. Все заказы пойдут через тебя, все материалы ты сможешь предварительно прочитать. Ни один заказ не будет исполняться без твоего согласия. Я уверен, что наши нравственные оценки совпадут. Мы оба давали одну присягу, и эта присяга пока в силе.