Прогулки с бесом. Том четвёртый
Шрифт:
– Подобное, но только с ногами, произошло в моей прекрасной Франции! Французские протезы не уступят американским, и наш балерон танцует лучше, чем живыми ногами!
– чем русскому гордиться? Молчал, думал, грустил, но всё же выдал:
– А у нас на шахте жопу нашли, уши пришили... - и умолк.
– И что?
– "Что, что"? Сегодня Россией правит!
От прошлых "революционных авторитетов" новый "вождь и учитель" избавлялся просто: намекал окружению из шавок, что такой-то "товарищ" "неверно понимает текущие задачи партии и заблуждается". Шавкам получали намёк, и
– Как иначе? Газеты во всём мире делают по ночам.
Далее начиналась "компания по выявлению", и ни разу не было, что "выявляющие" ничего не выявили. Порицания в печати велись до момента, пока "порицаемый" не начинал публично каяться "в заблуждениях".
Дальше - дело техники. Признался - стало быть, не без греха, и до объявления такого "товарища" полным "врагом народа" оставалось совсем немного. "Народом" в те прекрасные времена считались все, кому повезло до времени не попасть в графу "враги". Пока моя очередь на запись в графу "враг народа" не подошла, до тех пор буду "люто ненавидеть врагов народа"! К стенке тебя, дорогой и любимый наш товарищ! Моя очередь на постановку к стенке - завтрЯ!
Удивление кроется в другом: между собой были "товарищи", но почему "товарищи" охотно истребляли себя - одна из многих загадок "русской души". Если "товарищ" - чего рвёшь ноздри? "друг у друга"! Хоть ты и друг, но всё же... Дразнилка родилась: "все мы товарищи, но среди нас есть товарищи, которые нам не товарищи"!
– нелюбовь к "врагам народа" говорила о "высоком патриотизме". Поскольку всякий "патриотизм" без видимых проявлений таковым не считается и требует проявлений - расправы производились без остановок и передышек: "сегодня - я тебя, завтра "бог даст" - ты меня"!
Это были прекрасные времена "самоочищения", когда любой никчемный люмпен, налитый по ноздри "пролетарским происхождением", бось, рвань и пьянь, "хорошо понимавшая мелкобуржуазную сущность" отца, могла с ухмылочкой пугать:
– "А ты не родня того..." - и называл фамилию сгинувшего неделю назад "товарища" и "большого партийного деятеля"
вчерашнего дня. Всех и во всём уровняла советская власть, но с происхождением граждан ничего не могла поделать.
Отец пил мало, но случалось, что и напивался. Совсем не пить
в "здоровом советском коллективе" считалось отклонением и вызывало подозрение:
– Глядико-ко, не пьёть!
– и товарищи пытались выяснить причину отказа от участия в общечеловеческих радостях:
– Не наш мужик!
– вроде в шутку сказанные подозрения в девяносто случаев из ста переходили в уверенность бдительных товарищей. Следующий вывод часто был таким: "враг народа".
– В "могучем движении к светлому будущему" делать остановки по пустякам, вроде ликвидации "врагов народа - проявление слабости! Суть ваша такая песнями доказанная:
– "...бездельник, кто с нами не пьёт!"
– После установления факта "враг народа" жизнь "больших людей" заканчивалась, ибо любимое занятие ваше - гадить в взаимно в карман и душу с поганой ухмылочкой и ясными глазами:
– Хотя и делаю гадость, но прости меня заранее, не могу
Короткая справка по линии деда, приказчика: помянутый выше мещанин Якушка, древний предок, древнее никого не знаю, пушечных дел мастер. Артиллерист, пушкарь. Во времена нашествия поляков на Русь в тысяча шестьсот шестьдесят первом на останов ворогов у стен старинного города в Средней полосе Руси был послан воеводой Беклемишевым с письмом царю Ивану Васильевичу. В письме воевода бил челом и просил царя-надёжу о помощи в отражении польского нашествия. Региональные воеводы просили у государей материальной помощи, но в моральной поддержке не нуждались:
– Осударь-надежа, дай пушек и огневого боя к оным!
– пороху и ядер просил предок.
– Полное сходство с древностью наблюдалось в сорок первом памятном, когда прежним манером вои из народа просили пушек и пороху для отражения нашествия супостатов. Как не было припасов огневому бою в "едина тыща шасть сот шесть десятков и один год тому" - так не было припасов и в...
– Потом-то появились... И наказали супостатов изрядно.
– Было, разделались с супостатами, а разве не вами установлена истина "дорога ложка к обеду"?
Оказал Иван Васильевич Грозный помощь соотечественникам, ограничился чем-то иным - сведения в семейных хрониках отсутствуют. Любовь к огнестрельному оружию сидит от Якушки, и не чаще раза в месяц направляет ноги мои в оружейный магазин любоваться стволами. Огнестрельное оружие - предел гения человеческого из раздела "орудия убийства". Одно время пытался объяснить любовь к стволам войной из детства, но нет, всё же пушкарь Якушка проявляется, это он тянется душой из моего тела к стволам.
Иные биографические данные о родичах будут излагаться по ходу рассказа, без предков не обойдусь, нет меня без них.
Мать не любила отцовых братьев, своих деверей:
– Хороши, нечего сказать! Братца облапошили при дележе родительского наследства. Леша возами добро вывозил из дома на Малой Купеческой улице. А дом твой батюшка просрал!
– в чём состояла суть "просерания" родового домостроения - об этом ни у отца, ни у матери никогда не спрашивал: следует ли волноваться о "просранном"?
Глава 8.
"Нам песня строить..."
– Читатель, повесть не линейна, признаёмся, события меняются местами, что обязано идти в первой шеренге плетётся в хвосте. Что остаётся? Правильно, недостаток загладить (замазать) пением старых савецких песен.
П ение вроде отдыха, хотя многие песнопения всплошную глупые, лживые, фальшивые, подхалимские.