Прогулки с бесом
Шрифт:
А Dummkopf наплевал на армейские инструкции, навёл ствол на бабку-хозяйку, что копалась в огороде - и нажал на спуск... Так, играючи...или дурачок испытывал ненависть к старой русской женщине? С чего бы так? От какой мудрости и без нужды такое сделал? Возможно потому, что только в русскоязычных "инструкциях по применению огнестрельного оружия" сказано: " и не заряженное ружьё раз в году стреляет!" - в немецких руководствах предупреждение о стрельбе из незаряженного оружия отсутствовало: руководство фантастическое, а немец никак не может допустить, чтобы "незаряженное ружьё стреляло".
–
– Проверил. Смертельно ранил бабку. Легенда говорит, что командиры того солдата спросили пострадавшую:
– Какого наказания достоин подчинённый?
– на что умирающая старушка ответила:
– ...и у него есть мать...
Много лет пытаюсь понять слова умиравшей старушки, но к единому и правильному толкованию не пришёл, а бесовское выглядит так:
– Нужно понимать, что и в мать молодого дурачка кто-то выпустит пулю... не умышленно и позже.
– Иное толкование слов старой русской женщины: "не наказывайте, не огорчайте его мать..." - звучит убедительнее...
Глава 89.
.
Прогулка по монастырским "пекарням".
Много сказано устно и письменно о оглавном продукте военного времени - хлебе.
Хлеб войны делился на "солдатский", "тыловой" и "оккупационный". Вкуса первых двух хлебов не знаю, но знаком с оккупационным хлебом, наивкуснейшими и сладким из всех хлебов в моей жизни.
Однажды Курт угостил куском своего, немецкого, хлеба светло-розового видом в упаковке из прозрачной... бумаги!
Знал, бумага иной быть не может, как только бумажной, а тут... прозрачная, как стекло, но гибкая и не колется. Не могло быть такого, но было, вот оно, и никуда не девается. Удивительный подарок, хлеб был меньшим даром, чем обёртка. Что это случай, когда инфомация о продукте питания менее интересна чем упаковка - и этогоне знал. Чему тогда больше удивился сказать не могу и до сего дня.
Немецкий хлеб был съедобный, но не вкусный. "Пресный" - так его называли взрослые. Спросите сегодня тех, кто помнит вкус немецкого хлеба дней оккупации, и они, без предварительного сговора, ответят:
– Не вкусный у них был хлеб - и с уверенностью добавляли:
– С опилками - аборигены были уверены, что к обычной муке из зерна немцы добавляли ещё и древесную муку. Что за мука, из из какой породы деревьев изготовлялась - никто не знал, но убеждали других.
Если допустить фантастику о снабжении оккупированных хлебом немецкой выпечки - проект провалился на первой сотне килограммов продукции по причине невкусности основного продукта питания. Оккупированные граждане, уверен, попросили бы оккупантов отоварить мукой:
– Мы вам покажем, как настоящий хлеб выпекать!
Хлеб, что пекли женщины монастыря, и хлебом назвать было трудно, но это был всё-таки хлеб наш хлеб!
Если сегодня любому кондитеру задать вопрос:
– Что нужно на выпечку кондитерских
– первым и основным ингредиентом назовётся мука, без муки хлеба не бывает, и это одно из заблуждений настоящего времени. В монастырском хлебе оккупационных лет, пользуясь терминами мира науки, мука присутствовала как "следы" оккупационных дней, если пользоваться терминами научного мира, мука определялась, как "следы".
Двуногое и вертикально ходящее существо из высших
приматов (человек) в стадии роста, после сна желает чем-то условно съедобным наполнить пищеварительный мешок (желудок). Если состоятельные люди и до сего дня думают о том, что скушать редкого и необыкновенного - у нищих в таком случае простор шире:
– Что-нибудь съесть!
Нежданно пришло понимание вопроса долгой живучести и здравия нищих: в мире живых их держит аппетит. Есть аппетит - будет стремление найти способ удовлетворения желудка, моего ненасытного зверя, избавьте от заботы о пропитании - заскучаю от безделья, захирею и умру! Старые люди потому и умирают, что их оставляет аппетит. Потерять аппетит, великий двигатель жизни - потерять всё. Проверьте этот простой и понятный закон на братьях наших меньших: заведите пару рыжих котов и кормите их "от пуза", обильно, то есть. Купите килограмм хорошей рыбки, накормите хвостатых до отвал", а рыбьи головы, если проживаете в частном секторе, отправьте на огород удобрением.
И будь я проклят, если через пяток минут кто-нибудь из ваших котяр не принесёт рыбью голову в дом и не расположится продолжать трапезу на выстланных чистых половичках! При этом на рыжей морде увидите океан довольства:
– Я - добытчик!
– Подлая, ненасытная рыжая морда твоя! Не наелся, мало, плохо накормил? - не задавайте коту вопросов. Что кот? Охотник, добытчик и я недалеко ушёл от рыжего любимца в устремлениях добыть пропитание телу.
Вернусь к хлебу: верхом технической оснащённости семейной пекарни дней оккупации были два простых, но крайне необходимых редмета домашнего хозяйства:
мясорубка и дежа. "Дежка", как нежно называли женщины главную ёмкость в производстве хлеба. Набрал "дежа", программа удивилась и немедленно подчеркнула слово красной волнистой чертой:
– Нет "дежи" в моём словаре, пропала, удалена за ненадобностью. Дежа есть в моём словаре, а мой словарь древнее твоего, дурочка отсталая! Так и быть, отпускаю грех незнания, во все времена его тяжким не считали.
– Верно, в "писании" сказано: "прости им господи, ибо не ведают, что творят!" - эпизот в новом завете, когда творца христианства римляне заушениям подвергли, били, то есть... И мы простим умной машине незнание, она всего лишь машина, прибор, что с неё требовать?
Эх! Сегодня мало кто из молодых ответит на вопрос: "что может означать слово "дежа"? А ведь иной, более нужной вещи, в прекрасное оккупационное время, не было.
Если только объёмистая чугунная ступа, в коей тяжёлым пестом дробили твердейшие зёрна кукурузы, прибывшие к оккупированным вместе с оккупантами.
Не имевшие дробительных устройств (ступ) варили кукурузу до состояния, когда старая, "беззубая" мясорубка, напрочь заывшая вкус и цвет мяса, могла разжевать зёрна иностранного злака.