Прогулки с бесом
Шрифт:
Зажигалки тех времён были кустарного изготовления и капризничали. Оно и понятно: из них постоянно испарялся бензин, стирался камень и быстро сгорал фитиль из ваты. Не совсем удобной вещью были зажигалки военного времени, поэтому на первом месте оставались древние и уважаемые спички. Они и сегодня успешно конкурируют с зажигалками, в чём нет удивления: идея зажигалки не изменилась и до сего дня.
Без всякого логического обоснования перехожу к главному: Гестапо.
Много, "квалифицированно и со знанием дела" написано о работе страшной вражеской организации Гестапо, с массой ужасных подробностей, настолько ужасных, что ныне
– И чтобы создать карательные органы рода Гестапо нужны были причины.
– Цель создания карательного органа Гестапо по заявлениям немцев заключалась в "разъяснении заблуждений". Ну, это у немцев, а наша беда в том, что приличный список деяний "невинными", и только "органы" дано право избавлять нас от заблуждений. Отечественная история помнит времена, когда можно было сгинуть и без невинных забав.
– Всякое государство создаёт такие органы, от коих через малое время существования, на создателей накатывает страх от "дитяти". Это один из необъяснимых феноменов всякого государства: создание организаций, которые со временем становятся выше самого государства. В "стране советов" таким пугалом поочерёдно были ОГПУ, НКВД, МГБ, КГБ... кто ещё?
О Гестапо написана масса ужасов, и основной таков: "взятые Гестапо советские люди живыми оттуда не выходили, а если и везло - то это были не "совецкие" люди, а "завербованные предатели". Третьего варианта Гестапо не давало: или смерть от пули, или вербовка. Так о Гестапо написано во всей литературе советских времён.
Немецкое Гестапо сгинуло, а наши органы, "осознавшие прошлое и модернизированные в лучшую сторону" - продолжают жить до сего дня.
– Заметь: не плохо жить!
– И лишь потому, что немецкие органы были задуманы "карающими", а отечественные, "родные" - "воспитывающими заблудшихся граждан". Но это только наши с бесом, возможно, что и ошибочные, суждения.
– А какая связь между коробкой немецких спичек и Гестапо?
– Такая: отцов непосредственный начальник, напарник, то есть, главный кондуктор из немцев, получил из Германии посылку, где между прочими нужными и приятными вещами военного времени были спички. Для какой надобности родня прислала солдату спички - останется тайной: кого спрашивать о тогдашней посылке? Их на сегодня нет в живых.
Коробок спичек - всего лишь коробок и ничего иного. Прошлый коробок спичек - не коробок нынешней молотой индийской конопли, но если нынешний порцион "дурной травки" обходится в отсидку в колонии не строгого режима, то тогдашние настоящие могли обойтись батюшке лишением проживания в видимом мире.
Но - по порядку. Наша пара, бес и я, уверена: при отправки из Фатерланда посылка прошла проверку на предмет "вложения опасных веществ и предметов", и в тщательности проверки ни у беса, ни у меня сомнений нет: это ведь немцы. Спички - предмет нужный, необходимый в повседневности, удобный, как без них, но многие в то время пользовались зажигалками.
– Спички по ценности равнялись валюте при совершении меновых операций среди захваченного, но не покорённого населения - добавил бес - что можно было добыть ценного за спички у оккупированных советских граждан? Всё и ничего:
– Не скажи! Те же спички можно было продать за оккупационные марки, а на марки приобрести что-то иное, нужное. Вечный закон "товар - деньги - товар" война не отменяла. И впредь не отменит.
Получив дефицитный товар, родитель отправился в сельскую местность совершать сделки. Счастлив, что обхожусь без открытий: в войну сельский житель, в сравнении с горожанином, жил "не гневи бога", или "грех жаловаться".
Перед войной иначе: город "процветал", а "советское крестьянство перебивалось с хлеба на квас". По меркам народов Европы подобное "процветание" таковым не было по причине разных стандартов.
– Европейские стандарты отличались от советских мерок и всегда в "худшую сторону" - ехидничал бес.
– Война бедностью поменяла местами город и деревню, прокормом город зависел от села.
– Естественно: город-то асфальтирован, а на асфальте ничего не растёт, асфальт потребляет. В "прекрасные времена расцвета социализма" жители окрестных областей ездили в столицу за продуктами, отчего и разорились до состояния с названием "дефолт"?
– Как понимать?
– Просто: у соседних областей съестное забирали в столицу, а вам оставляли возможность мотаться в "любимую" на всех видах транспорта, рыскать в стольном граде с высунутым языком и с диким желанием урвать "крохи с барского стола". Только вы могли придумать такую "схему". Сколько было потрачено средств и сил, чтобы свезти в столицу произведённый продукт, а потом из столицы развезти по личным углам?
Трудно возразить бесу: ведь истину излагает, скотина! За съедобной истиной и гонялись оккупированные горожане по сёлам и деревням, несли в село на мену всё, что можно было сменять, любой "ширпотреб".
А имелось у горожан с каждым днём оккупации всё меньше и меньше. Старый ширпотреб уходил, а нового не производилось. Поэтому в те времена процветали портнихи, сапожники и другие мастера нужных в повседневном быту, предметов. "Коробейники", вроде отца, доставляли товары потребителю.
– ...и этот факт - сильный аргумент тому, что "челночный" промысел зародился в ваших краях во времена оккупации. "Не было бы счастья - да несчастье помогло". Опять польза!
Оккупационных "коробейников", как отец, ныне в отечестве нашем многие миллионы. И добывают хлеб насущный древним купеческим способом: "купил здесь - продал там". Нынешним коробейником, в отличие от менял военного времени живётся проще: нет вам страха и угроз неизвестно откуда, нет и ни какой-либо другой опасности.
Набрав "дефициту", нужного селу, отец отправился в "поход". Стояла зима, перемещался батюшка от села к селу, и сколько длился "вояж" - об этом семейные хроники ничего не говорят.
Но в одно прекрасное солнечное утро, на сельской дороге традиционным немецким "Halt!" отца остановили полевые жандармы... Да, те самые, кинематографические жандармы с бляхами на груди.
Откуда свались, аспиды!?
– отец не переживал за встречу с полевыми жандармами: перемещаться без страха и опасений позволял документ за подписями оккупационного начальства.
Но "аусвайса" оказалось недостаточно и батюшку отправили в город под охраной: коммерция - коммерцией, но вас, уважаемый "коммивояжёр" задержали в прифронтовой полосе!