Проигравшему достается жизнь
Шрифт:
– Помни, как тебе повезло. У тебя есть выбор. А значит, ты можешь заработать в два раза больше. Кого бы ты ни выбрала, он заплатит дважды, за себя и за того парня, – Шурик засмеялся, довольный шуткой. Похоже, он мог говорить только о деньгах. О том, сколько заработает, если выгодно ее продаст.
Когда доехали до места, она вздохнула с облегчением. Показалось, что все самое страшное позади.
– Ну, иди, – сказал Шурик, открыв перед ней дверцу.
– Куда?
– Ты что, с дуба упала? В ресторан! Скажешь, к кому пришла, и тебя проводят
Она кивнула и неуверенно направилась к сверкающим дверям шикарного пятизвездочного отеля. Как Шурик ни торопился, даже по обочине объезжал заторы, они все-таки опоздали на двадцать минут. Что ж, женщине это простительно.
Она никак не могла понять правила игры: почему отель? Сразу в номера, что ли? Видимо, ИМ так удобно, а о ней никто не думает. О том, что ей неловко и стыдно. Все так же неуверенно она вошла в отель.
– Что вы хотели? – остановил ее в холле охранник.
– Сережа, это гостья Василия Андреевича! – крикнула девушка на ресепшн. К слову, такая красавица, что хоть сейчас на подиум! Видимо, в этом отеле тоже проходили нешуточный кастинг. – Здравствуйте, Ноябрина Александровна!
«Ах, да!» – сообразила она. «Рина долгое время была его любовницей и здесь примелькалась!»
– Извините, я новенький, – смущенно сказал охранник.
– Все в порядке.
– А… где его столик? – спросила она у красавицы на ресепшн, скинув шубку на руки подскочившему швейцару.
– Там же, где и всегда.
– Я хочу, чтобы вы меня проводили! – попыталась она капризничать, как, должно быть, капризничала Рина.
– Саша, проводи, – велела несостоявшаяся модель шустрому пареньку в фирменной ливрее.
– Прошу вас, – подобострастно вытянулся тот.
«Еще бы знать, как он выглядит, этот Василий Андреевич».
– Сюда.
Она замерла посреди зала: за одним из столиков, в самом дальнем углу, сидели Олег с девушкой. Увидев ее, он кивнул, но с места не тронулся. Нагнулся к своей спутнице, что-то зашептал ей на ушко, девушка ненатурально рассмеялась. Марту же провели за пустой столик в центре зала, паренек в ливрее отодвинул стул:
– Прошу.
Она села, мельком глянув на часы: половина девятого, но Василий Андреевич еще не появился. Видимо, олигархи имеют право приходить позже заказанных ими девушек. Интересные правила игры в этом мире!
– Что будете пить?
«Я же на таблетках! Спиртное нельзя!»
– Сок, пожалуйста.
– Какой?
– Апельсиновый.
– Со льдом?
– Нет. Я болею.
– Одну минуту.
Паренек исчез. Она сидела, смотрела на Олега, а он делал вид, что занят своей спутницей. Та продолжала ненатурально смеяться и закатывать глаза. Была зима, солнца в городе не видели уже больше месяца, но на белокурых волосах девицы красовались солнцезащитные очки с огромными стеклами. Блондинка так трясла головой, когда смеялась, что казалось, вот-вот и очки упадут ей на нос. Но этого не случилось. Похоже, не только слова, но и все движения девушки были рассчитаны.
«Шурик что-то напутал», – приуныла Марта. – «Олег здесь не ради меня. Я никак не могу уехать с ним, потому что…»
– Рад тебя видеть, киска.
Она вздрогнула и подняла голову. Стоящий над ней мужчина был лысый, как коленка, дородный, и к тому же маленького роста. В дорогом костюме и с начальственным выражением лица, прикупленном в том же бутике. Таких Марта раньше видела только по телевизору, занятых решением государственных проблем или рассуждающих о крупном бизнесе и его перспективах в масштабах мировой экономики. Господин так и выглядел: глобально. При одном взгляде на него женщина начинала скучать. На ум сразу приходили партийные заседания, занудные доклады со множеством цифр и противное словечко «прения». И вдруг: киска! Ей стало не по себе.
– Здравствуй… – она чуть не добавила «те».
Господин сел напротив.
– Неплохо выглядишь. А это у нас что такое? – он игриво указал на ее грудь, обтянутую алым платьем. – Ба! Наша крошка сделала себе пару аппетитных булочек!
Все это было так нелепо! Его игривый тон, все эти «булочки» и «киски». Она по-прежнему чувствовала себя неловко.
– Да, я лежала в больнице.
– Сердишься на меня, да?
– А сам ты как думаешь? – она с трудом сказала ему «ты». Но сказала.
– Ну, прости. Жена, понимаешь, все узнала, пришлось лететь с ней на Мальдивы. Грехи замаливать.
– Но тебе же сказали, что я в коме!
– Я знал, что ты выкарабкаешься. Ты молодая, здоровая… – он поморщился.
– Неужели, имея столько денег, трудно найти средства, чтобы помочь девушке, попавшей в беду? Ведь не чужой же человек!
Он подался вперед, и, глядя на нее в упор, спросил:
– А если бы я был в коме? Что бы сделала ты? А?
– Я бы… По крайней мере, приехала бы в больницу!
– Я не упомянул тебя в своем завещании, – он с усмешкой откинулся на спинку стула.
– При чем здесь деньги? Хотя бы из сострадания.
– Рина, да ты ли это?! Как ты сказала? Сострадание?
– Да, я понимаю. Человеку, у которого такие огромные деньги, это чувство незнакомо. Я уже встречала таких людей. – Она вспомнила своего шефа, а заодно и цель своего визита сюда. – Но можно хотя бы оставить меня в покое теперь? Я это пережила. Я как-нибудь справлюсь. Найду себе работу. Я…
– Да бога ради! Делай что хочешь, ты свободна, как ветер! Но давай, хотя бы, вспомним прошлое? Проведем вместе ночь.
Она вздрогнула:
– Нет!
– Что значит – нет? – он, похоже, рассердился. – Вы со своим агентом совсем спятили? Цену набиваете? Тогда скажи, сколько. В разумных, естественно, пределах. И… одно условие. Я хочу поехать к тебе на квартиру.
– Нет!
Он накрыл своей потной горячей ладонью ее руку:
– Рина, в чем дело? Ты целый год была моей любовницей. Я трахал тебя, куда хотел и сколько хотел…