Происхождение
Шрифт:
Шотцен закрыл глаза и помолился.
– Барух Шем к'вод малхуто л'олам ваед.
Да будет благословенно имя Его славного царства во веки веков.
– С рабби Акибы содрали кожу зажииииво.
Шотцен затрясся от страха. Баб прижал раввина к полу и сорвал с него одежду.
– Будет боооольно, - сказал демон. Он впился двумя когтями в плечо Шотцена и потянул.
– И возлюби Господа Бога твоего всем сердцем своим, и всей душой своей, и всеми силами своими!
– закричал Шотцен.
Он повторял
– Кооооод, - требовал Баб.
Шотцен думал о своей жизни. О своих родителях. О Ребе. О прихожанах, которым он был не нужен, и о детях, которых у него никогда не было.
– Дай мне коооод, и я тебя излечуууу.
Баб исцелил жену Рэйса. Он видел их вместе, в Голове Осьминога, смеющимися, как дети. Шотцен не сомневался, что Баб сможет исцелить и его. Возможно, даже излечить его бесплодие. Шотцен мог выбраться отсюда здоровым, может быть, даже создать семью. Он знал, что если даст Бабу код, то ему не придется умирать.
Баб принялся за его ногу, дергая и разрывая ее. Шотцен боролся с агонией и продолжал молиться.
– И эти слова, которые я заповедую тебе сегодня, должны быть в твоем сердце!
Наверное, пятьдесят тысяч раз за свою жизнь он произносил "Шема". Каждый раз он говорил это с верой, но до этого момента никогда по-настоящему не понимал, что такое любовь. Любить Бога больше, чем сердце, душу и силы. Любить Адонаи всем своим существом.
Шотцен почувствовал всепоглощающую боль и нашел силы открыть глаза.
– Видишь это?
– Баб протянул то, что выглядело как окровавленная тряпка.
– Это твое лицооооо.
Шотцен, лишившись губ, не смог вымолвить что-либо членораздельно, и из его горла вырвался звериный крик. Но мысли его были сосредоточены.
И учите им усердно детей ваших, и говорите о них, когда сидите дома, и когда идете по дороге, и когда ложитесь, и когда встаете.
– Дураааааки, - прошипел Баб.
– Тупые религиозные дураааааки.
Свет померк, все стало расплывчатым. Шотцену было невероятно больно. И все же он был счастлив. Он знал, что, хотя он и не убил Баба, его смерть не была напрасной. Баб не выберется отсюда. Рэйс приведет в действие взрывчатку, вживленную в тело монстра. Шотцен надеялся, что доживет до того момента, когда прогремит взрыв.
– Ты не умрешь, пока я не получу коооод. Я буду убивать тебя и воскрешать, снооооова и снооооова.
Ты свяжешь их знаком на руке своей, и они будут перед глазами твоими.
Шотцен больше не мог видеть. Кровь заливала ему глаза.
Разгневанный отсутствием ответа, Баб начал разрывать раввина пополам.
Ты напишешь их на косяках дверей дома своего и на воротах своих...
Шотцен закончил молитву. Последней его мыслью была любовь
Баб отбросил тело раввина. Затем потряс титановые ворота и завыл.
Глава 24
– Где он, черт возьми?
– Энди держал в руке телефон и пытался дозвониться в комнату Рэйса, в Голову Осьминога, в столовую, в комнату отдыха, в комнату Хелен, в библиотеку и даже в бассейн, пытаясь сохранить выдержку, пока Шотцен кричал в коридоре.
– Используй интерком, - предложила Сан.
– Как? Где эта чертова кнопка? Я не помню, какую нажимать?
– Я тоже забыла, черт возьми!
Пол задрожал, и раздался сильный грохот. Сан и Энди обменялись взглядами и выглянули в коридор.
КЛАНГ!
Баб налетел на ворота, тараня их плечом. Его грудь пропиталась кровью, отчего тонкие рыжие волоски казались черными. Позади него Шотцен лежал на полу, освежеванный и растерзанный.
Заметив Энди, Баб улыбнулся ему. Вязкие нити растянулись между зубов, когда он оскалился.
– Ээээнди!
– Нужно выбираться.
– Энди схватил Сан за руку, и они побежали по Красному рукаву, прочь от демона.
– Выпустите меняяяя!
– закричал Баб им вслед.
Они бросились в Голову Осьминога. Рэйса там не оказалось.
– Ладно, что делали Рэйса и Хелен сразу после ее исцеления?
– спросил Энди, размышляя вслух.
– Танцевали. Они танцевали.
– В этом месте есть танцпол?
– Нет. Но... гостиная! В гостиной есть стерео.
– В какой комнате?
– Фиолетовая какая-то.
– Сан потерла лоб.
– Так, бассейн - 2, бар - 6, библиотека - 8. Черт, я не помню, какая гостиная.
– Проверим везде.
Энди снял трубку ближайшего телефона и набрал Фиолетовая 1. Нет ответа. Тогда он попробовал Фиолетовая 4.
– Привет, вы прерываете урок румбы.
Слава Богу.
– Господи! Генерал, Баб выбрался из вольера. Он убил раввина Шотцена и прошел через первые ворота.
– Я сейчас буду.
– Он сейчас будет, - повторил Энди слова генерала, положив трубку.
– Что он сделал с раввином?
– спросил Сан.
– Крики...
Энди обнял ее. Он попытался избавиться от шокирующего образа разбросанных кусков плоти, в которые превратил Баб рабби Шотцена, но это так и стояло у него перед глазами.
Дверь распахнулась, и Энди с Сан отпрыгнули в испуге.
– Как он выбрался? – Рэйс был напряжен, взволнован, но не испуган.
Генерал был в парадной форме. Хелен, появившаяся позади мужа, была в вечернем платье с блестками, обеспокоенно выглядывая из-за его плеча.
– Шотцен сказал, что Баб знает код.
– Солнышко, не могла бы ты подождать с Сан, - повернулся генерал к жене.
– Энди...
Рэйс жестом приказал Энди следовать за ним. Энди не хотел туда возвращаться, но понимал, что ему нужно ввести генерала в курс происходящего. Он последовал за Рэйсом в Красный рукав.