Проклятая кровь
Шрифт:
Невольными спутниками оказались четверо незнакомцев. Из примечательных особенностей: неприметные лица и что более важно - у каждого в руке по ножу.
– Господин Лефевр?
– хриплым голосом осведомился один из мужчин, глядя неопределенно на нас обоих.
– А если так, что в таком случае?
– тут же спросил Юрген, совершив крайне неосмотрительный поступок. Можно сказать роковой.
Я догадывался, что последует дальше. И незнакомец подтвердил мои опасения.
– А вот что!
– произнес мужчина и сразу же ударил Демуле ножом, метя в
Точнее попытался ударить. Неожиданно для всех, и для меня в том числе, Юрген ловко и стремительно разорвал дистанцию, и нож пронзил воздух. Подобной прыти от пьяного дворянина незнакомцы никак не ожидали. Приблизиться, уточнить имя жертвы и спокойно порезать обоих в стельку пьяных господ на лоскуты именно такие планы имелись в головах у этих личностей. Сопротивления мужчины явно не ожидали.
А Демуле и не собирался останавливаться. Грозно издав боевой клич, уже выглядящий трезвый, как стеклышко, Юрген метнул довольно метко недопитую бутылку противнику в голову. Незнакомец охнул и повалился наземь. Его дружки переглянулись, и более не мешкая, напали разом. Двое на Демуле. Последний на меня.
Дважды нож едва не вспорол мне грудь. Противник упорно наступал, шаг за шагом тесня к стене. Я отступал, потея от напряжения. В какой-то момент я споткнулся, упал, избегая очередного удара. И получил ногой под ребра. В глазах потемнело, а в голове вспыхнул сноп ярких искр, будто фейерверк.
Убийца пнул сапогом под ребра еще раз, а затем склонившись занес нож для удара.
И замертво повалился на мостовую.
А в следующую секунду мне протянули руку, помогая подняться.
– Как вы, господин?
– вежливо и безмятежно, будто меня только что не пытались убить, спросил Делмер вон Кей.
– Не забудьте напомнить по прибытию домой увеличить вам жалование, Делмер.
– Я кряхтя поднялся. Перед глазами продолжало плыть, поэтому я спросил.
– Что с остальными?
– Мертвы, - был лаконичен ответ слуги.
– А мой товарищ? Что с ним?
– только сейчас я осознал, что напрочь забыл о Юргене.
– Ранен. Шесть ножевых. Два пришлось в руку, один глубокий в живот, три оставшихся в области груди. Но жить будет.
– Поспешно заверил северянин.
– Ты подоспел вовремя, вон Кей.
– Старался, господин.
– О чем ты думал?
– накинулся на меня Филипп.
Я лишь пожал плечами, размышляя над тем, что картина минувшего дня вновь повторяется. Опять мы в кабинете, Филипп мерит помещение широкими шагами, а Михель сидит в кресле, задумчивый, и чуть отстраненный.
– Никто не знает наперед, когда и что с ним произойдет, - тихо нараспев произнес Михель, затем крепко приложился к бутылке.
– Дай сюда!
– Филипп буквально вырвал из рук Михеля бутылку, но тот не протестовал.
– Из-за тебя чуть не убили Стефана!
– Филипп, не надо, - я попытался вступиться за брата, но старший грозно взглянул и я прикусил язык.
– Подведем итоги. Пробыв в столице менее трех суток, ты умудряешься затеять дуэль, дважды переживаешь
– Не знаю!
– не сдержался я.
– Не знаю, понятно! Самому интересно.
– Это Васкес, - подал голос Михель, - помяните мое слово. Мерзкий ублюдок решил отомстить за свою смерть и подослал солдат. Провернуть подобное дело нетрудно, учитывая, что я идиот, кричал на всеуслышание, где будем отмечать победу.
– Отмечать победу, - процедил сквозь зубы Филипп.
– Славная победа! Васкес серьезно ранен. Теперь Левард потребует объяснений. И не вам двоим придется отвечать!
– А отчего не ответить и нам?
– вскинулся Михель ожесточенно.
– Пускай! Я отвечу! Отвечу как ублюдок нарушил дуэльный кодекс! Пуля против двух! Да за такое позор на весь род до конца жизни полагается!
– Отец разберется, - сухо произнес старший брат.
– Вам же я советую никуда больше не высовываться! Понятно? Сидите в поместье тихо, как мыши.
– Пошел бы ты со своими советами!
– огрызнулся Михель, поднимаясь из кресла.
– Я не намерен просиживать здесь задницу.
– Куда ты намылился?
– Филипп преградил брату дорогу.
Но Михель лишь оттолкнул старшего брата.
– Не твое дело! Хоть к шлюхам подамся, хоть в таверну! Все лучше, чем гнить здесь!
– Окажись хотя бы ты умней, - воззвал ко мне Филипп, когда Михель ушел, громко захлопнув за собой дверь.
Я ничего не ответил. Над кое-чем крепко полагалось подумать.
Когда человеку на душе хорошо - он радуется, когда же душа начинает страдать или требует ответов - человек взывает к Богу.
Я сидел на скамье в церкви Святого Эмуса-заступника, глядя перед собой и ничего не видя. Мой взор сейчас смотрел в прошлое, пытаясь разобраться в хитросплетении событий.
Два нападения. Каждый раз солдаты. Татуировки - оскаленная волчья морда и три звезды над ней. У кого-то определенно на меня зуб. Но вот у кого? И за что? Я прибыл в столицу недавно, мало кто даже знал об этом. И почти сразу же нападение. Должно натолкнуть на кое-какие размышления. Вряд ли мои скромные таланты писателя перешли дорогу какому-нибудь полковнику. Признания в любви я получал и раньше, порой даже от дам замужних, однако ничего компрометирующего я себе не позволял. И не мог заработать репутацию сердцееда.
Тогда кому я мог насолить? Так крепко, что он возжелал моей смерти.
Кроме меня в помещении никого не было. Пустые ряды деревянных скамей и сотни зажженных свечей вокруг алтаря. Лучшего места для размышлений трудно отыскать.
Зачем я пришел именно сюда? С чего решил будто найду ответы? Не знаю.
За спиной послышалось тихое старческое покашливание, я обернулся, увидев маленького скрюченного тщедушного старичка, седого и перекошенного временем.
– Прошу прощения, милорд, - проскрипел старик, заметив меня.
– Не думал обнаружить в подобный час кого-то из прихожан.