Проклятая мечта
Шрифт:
— Простите, княжич.
— Постарайтесь больше не допускать подобного. Идемте.
В серых глазах Дейны отразились недоумение и беспокойство, но она взялась маленькой ладошкой за материнскую руку, и засеменила за родителями. Передвижение все-таки давалось ей плоховато, придется обращаться к докторам или знахарям… Лилиан подавила тяжелый вздох и украдкой посмотрела на гордо шагающего рядом мужа. С каждым годом он все меньше походил на веселого и доброго человека, за которого она когда-то вышла замуж.
Возможно, он злился, что она больше не
В любом случае, все это не имеет сегодня значения, ведь у Дейны праздник. Его собрались отмечать в кругу семьи, в Большой зале, и по такому случаю нарядно украсили лентами, фонтанами с магической водой, золотыми наколдованными искрами под потолком. И только одно омрачало грядущее празднество — необходимость общаться со свекром и свекровью, этими двумя невзлюбившими ее людьми.
Однако, вопреки худшим опасениям Лилиан Морлан, праздник прошел неплохо. Князь и княгиня были на удивление добры и ласковы, поздравляя внучку, и называли ее маленькой жемчужиной семьи Морлан. Любимый и, наверное, любящий отец не переставал хмуриться.
А что чувствовала маленькая Дейна, когда бабушка с нарочитым усилием надела на ее голову узкую диадему, не интересовало никого.
Глава 2. Опасная игра
В княжеском особняке разразился страшный скандал.
Происходили они и раньше. Княжич Морлан кричал на свою бедную жену Лилиан до хрипоты, до исступления, до покрасневшего лица и налитых кровью глаз. В былые времена Дейну отправляли в детскую, подальше от родительских споров и разногласий, но в тот жуткий день захворала няня девочки. И, прижимая дрожащими руками к груди любимого тряпичного кота, Дейна с ужасом смотрела на отца, нависшего над матерью.
В послеобеденный час ей полагалось отдыхать, но сегодня родители разрешили дочери провести время с ними, в гостиной. Дейна совсем не ожидала, что мирный разговор выльется в крики и ругань, в злость и отчаяние. Замерев, она смотрела, как отец заносит кулак.
Наверное, надо было позвать князя или княгиню, но хорошим детям нельзя беспокоить взрослых, если не горит особняк. Так ей было строго внушено, и Дейна не совсем понимала, почему, ведь Пол, ее кровный брат, кричал и даже скандалил, привлекая внимание других, когда ему только хотелось.
Все, на что была способна пятилетняя крошка, это уронить игрушку и броситься вперед, чтобы закрыть маленьким телом мать от отца. Что-то подталкивало ее в спину, давало сил, словно теплый ветер нес девочку вперед. Откуда-то зная, что делать, Дейна вытянула вперед обе руки за миг до того, как крепкий кулак Андре нашел свою цель. Между отцом и дочерью встала воздушная волна, и время в сумрачной гостиной словно остановилось. От сильных порывов воздуха испуганно заметались огни на свечах, и, кажется, распахнулось окно.
Где-то звякнула медь — это рухнул незажженный подсвечник, толстые белые свечи покатились по каменному полу.
— Не смей обижать маму! — звонко крикнула Дейна, прямо глядя в перекошенное гневом отцовское лицо.
Лилиан,
— Ну что ты, дочь, — выдавил из себя мужчина, глядя только на Дейну, словно жены здесь и не было вовсе. — Тебе почудилось. Мы с мамой просто разговаривали.
Едва девочка ослабила магию и воздух снова стал теплым, он резко отскочил от дочери, закрыл окно и повернулся к обеим спиной.
— Лилиан, забери свое отродье, и пусть сидит в детской. Я пришлю няню.
— Я могу пригласить в особняк мою маму, она займется воспитанием внучки…
— Нет! — отрезал Андре, не обращая внимания на испуганного ребенка, цепляющегося за материнскую ладонь. — Предлагаешь платить деньги твоей матери? Хитро выдумано, долго обговаривали?! Три женщины, и каждая пытается причинить мне вред. Прочь отсюда пошли, я сказал!
Судорожно вздохнув, Лилиан увела растерянную Дейну.
С тех пор в поместье стало все тревожнее и холоднее. Больше дед и бабушка не пытались притворяться перед внучкой добрыми и любящими родственниками, да и к ее матери обращались только по самым нужным поводам. Пол Морлан раньше не замечал сестру, но теперь его равнодушие сменилось насмешками и издевками. Когда в гости приезжали соседские князья со своими детьми, тринадцатилетний сын княжича был рад подшутить над Дейной, иногда очень зло.
В тот жаркий летний день, изменивший судьбу и лицо Дейны раз и навсегда, взрослые сидели в гостиной и говорили о непростой политике короля, о войнах и налогах. Дети остались в большом прохладном обеденном зале, откуда слуги успели унести посуду после обеда. Дейна склонилась над листом бумаги и старательно рисовала человеческую фигуру чернильным карандашом.
Получалось плохо — зрение подводило. Не бывать ей великой художницей, она просто убивала время, и старалась делать вид, что разговоры юношей и девушек Дейне неинтересны. Так меньше шансов, что они снова будут ее дразнить. Ее дразнили все, вплоть до кухонных поварят — за полуслепые глаза, за роскошные кудрявые волосы, просто за само существование. И сейчас девочка рассеянно водила по бумаге карандашом, пытаясь придать наброску хотя бы самые простые очертания.
— Слышали, друзья? — Пол сидел ближе к ней, и до ушей Дейны отлично доносилось каждое его слово. — У нас в саду есть чудесный дуб. Волшебный. Если залезть наверх, можно найти золотые анты.
— Как интересно! — прелестная княгиня Элани, миловидная блондинка четырнадцати лет, всплеснула белыми тонкими руками. — А кто их туда положил?
— Никто, — снисходительно объяснил Пол. — Это добрые духи радуют людей. Стихийные Боги послали их к нам, чтобы сделать сюрприз.
И он покосился в сторону Дейны, сидевшей к нему вполоборота.