Проклятая реликвия

Средневековые убийцы

— Расскажите, что случилось, когда вы нашли Уитни мертвым, — потребовал Майкл, больше думая о жертве, чем о неуместном в данном случае обсуждении научных знаниях приезжего ученого.

— Я гулял — точнее, искал Томаса. В это время дня его можно было найти в церкви святого Андрея, и я надеялся поговорить с ним.

— О чем это? — тут же спросил Бартоломью. — Вы только что признались, что считаете его интеллект ниже своего.

Сетон посмотрел на него так, словно тот и сам начал терять рассудок.

— Разумеется,

ниже! Он иностранец, и даже не из цивилизованной страны вроде Франции или Испании, да в придачу доминиканец! Но я хотел его спросить, не знает ли он, где можно найти экземпляр «De dotibus»Гроссетеста. Хотя он здесь всего несколько дней, он уже знает, где что находится в библиотеках.

— «De dotibus»не имеет отношения к ангелам — придрался Бартоломью. — Это короткий трактат о различных аспектах и свойствах воскрешения.

— Вы врач, а не теолог, поэтому нечего делать выводы о предметах, в которых просто не можете разобраться, — огрызнулся Сетон, раздражаясь все сильнее. — Само собой разумеется, ангелы относятся к вопросам, связанным с воскрешением. Кроме того, это вовсе не ваше дело, зачем мне потребовалась какая-то определенная книга.

— И что же, встретили Томаса? — спросил Майкл, подняв руку, чтобы помешать Бартоломью ответить. Дело не касалось смерти Уитни, и он не хотел тратить на это время.

— Нет, но когда вернулся, то увидел в зале Эндрю и Урбана, а Уитни был… — Он замолчал и пожал плечами.

— Значит, вас не было, когда умер Уитни? — уточнил Майкл.

— А что такое? А, та парочка заявила что-нибудь другое? Можете проверить мой рассказ, потому что в церкви святого Андрея меня видели. Я не знаю имен этих людей, потому что я здесь чужак, но я разговаривал с продавцом чернил и с троими францисканцами из аббатства в Кембридже. Они подтвердят, что когда Уитни убили, меня там не было.

— Что сказали Эндрю и Урбан, когда вы увидели их рядом с трупом Уитни? — спросил Бартоломью, гадая, кто же из них лжет. Кто-то явно лгал, потому что рассказы противоречили друг другу. Сетон был надменным и властным, Эндрю — глубоко убежденным в собственной добродетели и правоте, а Урбан — слепо преданным. Ни одному из них нельзя было верить.

— Ничего не сказали. Когда я увидел, что это Уитни, я обвинил их в убийстве; должно быть, слуга услышал, как мы ссоримся, и послал за вами. Что вы будете делать, брат? Вы не можете отпустить их, раз совершенно ясно, что они совершили смертный грех!

— Они никуда не уйдут без моего разрешения, — ответил Майкл. — Значит, вы утверждаете, что Уитни никогда не нападал на Эндрю и не пытался завладеть Истинным Крестом?

— Само собой разумеется, нет! Зачем он бы стал совершать подобное? И не говорите, что для продажи: мы францисканцы и не торгуем реликвиями вразнос! Это мы оставляем доминиканцам —

если, конечно, они не уничтожают их в припадке праведного фанатизма. Но мы уходим от главного: эти два кармелита убили Уитни. Урбан запросто мог забраться на крышу и начать шуметь, чтобы привлечь внимание Уитни к камину. Когда он сунул туда голову, тот сбросил вниз камень, чтобы оглушить его, и он задохнулся.

— Вы говорили, что он не имел привычки заглядывать в каминные трубы, — напомнил Бартоломью.

Сетон вздохнул.

— Он мог заглянуть, чтобы выяснить, откуда исходят странные звуки. Любой бы заглянул. Но он был добродетельным, благочестивым человеком, которого жестоко убили, и ангелы не успокоятся, пока его смерть не будет отмщена. Я знаю ангелов и знаю, как они мыслят.

— Я тоже не успокоюсь, если сказанное вами правда, — пообещал Майкл, не давая запутать себя божественными соображениями. — Но зачем Урбану и Эндрю убивать Уитни? У них нет мотива.

— Есть, — возразил Сетон. — Разве они вам не сказали? Он собирался разоблачить их как шарлатанов; их и так называемый Истинный Крест.

— Как это?

— Логическим анализом. Он выслушал их рассказ — что реликвию забрали из Храма Гроба Господня после первого крестового похода и что ее проклял магометанин по имени Барзак. Но не существует ни единого письменного свидетельства о том что наша церковь когда-либо заявляла о наличии Святой Крови в Иерусалиме; если б она там была, ее бы перевезли в Рим или в Константинополь задолго до крестовых походов.

— Это доказать невозможно… — предупредил Майкл, считая предположение необоснованным, чтоб не сказать больше.

— Это доказать очень легко, — снова возразил Сетон. — Никакая кровь, в том числе и впитавшаяся в Истинный Крест, никогда не находилась в Храме Гроба Господня. Это ложь, придуманная алчными и безнравственными людьми. Вы видели пергаменты, которые якобы подтверждают подлинность этой штуки?

Майкл кивнул.

— Один совсем древний, и на нем печать епископа.

— Возможно, он и древний, — согласился Сетон. — Он подписан рыцарем по имени Джеффри Мэппстоун, который затем приложил печать епископа Дарема, так?

— Ну и что? — спросил Майкл, не совсем понимая, к чему тот ведет.

Сетон сделал нетерпеливый жест.

— А то, что епископом Дарема в то время был никакой не Мэппстоун, а человек по имени Ранульф Флэмберд. Флэмберд никогда не ступал на Святую Землю — мы знаем о его жизни из церковных отчетов — и потому никак не мог приложить печать к этому документу. А если бы реликвия была подлинной, неужели вы думаете, что ей бы не поклонялись в собственном соборе Флэмберда в Дареме? Но нет! Щепку Эндрю спрятали в непритязательном монастыре в Эксетере. Если вы посмотрите на это беспристрастно и хладнокровно, вы поймете, что вся история нелепа.