Проклятье гномов. Клинки и розы
Шрифт:
— Хорошо. Мы не будем спешить. У вас, Людвиг, будет время подумать, — заявил Франциск и махнул рукой гвардейцам. — Уведите графа.
14.Франциск. Тревожный набат
Сперва зарницей осветились горы,
Потом едва заметной полосой,
И вот зажглись могучие просторы,
По всей стране огонь пошел стеной.
Горел восток, а дым несло на запад.
Печальный всадник нес дурную весть,
Пришла война с мечом и в латах,
Причиною
Седой король медленно прохаживался по тронной зале, иногда подходя к столу и барабаня пальцами по лакированной поверхности. Франциск нервничал. Он не ожидал, что свадьба старшей дочери закончится ужасной трагедией. Наутро стало известно, что большинство приезжих гостей зверски перебито. В торжественной зале с появлением первых лучей солнца не нашлось даже раненых фринцладцев. Только мертвые. Небольшой горстке приезжих во главе с графом Леопольдом удалось скрыться. Это плохо. Еще хуже, что наследный принц западной державы найден в спальне Шарлотты с перерезанным горлом.
Маги единогласно утверждали, что ночью произошел очередной разрыв реальности. Франциску показывали остатки обугленных костей и клочки черной шерсти. Доказывали, что холодным оружием невозможно нанести такие раны человеку. Только это ничего не меняло. Империя не смогла обезопасить Адольфа и, даже если его убило инфернальное существо, то потерю примерно пятидесяти иностранных дворян от магии и острых шпаг ничем не прикроешь. Придется объясняться.
Обстановку усугубляло то, что Шарлотта пропала в неизвестном направлении, давно не видели и Робера. Злые языки опять нашептывали об их греховной связи, некоторые осмеливались полагать, что именно маркиз вискарийский виновен в кровавой бойне. А вездесущий Стради божился, что видел Робера ночью у покоев новоиспеченной жены.
— Ваше Величество! Посол Фринцландии просит принять его! — сообщил придворный паж, выводя Франциска из задумчивости.
«Ну, вот и все. Сейчас нам объявят войну».
— Просите… хотя, постойте… — бросил король и величественно воссел на трон. — Приказываю немедленно собрать здесь всех дворян, что присутствуют во дворце. И только через час введите посла.
— Слушаюсь, Ваше Величество!
В указанное время в тронном зале собрались все, кто смог. Великолепная королева Анна и супруга Франциска, Лизетта, держались вместе. Эти женщины всегда были близки и нисколько не ревновали друг к другу. Хотя вдовствующая королева могла завидовать положению снохи. Но, что делать, если умершего мужа уже не вернуть. Надо просто продолжать жить и бороться! Ну, и, возможно, добрая Лизетта повлияет на короля, выторгует послабления для молодого Карла.
Екатерина Калати не пришла, она появлялась именно тогда, когда король хотел ее видеть. А учитывая то, что и фаворит Екатерины, Людвиг, сейчас находится в опале, рыжая красотка уклонилась от приема этого посла, показывая, что абсолютно не интересуется политикой.
Из старшего двора в зале находился Антоний. Этот широкоплечий черноволосый мужчина стоял рядом со своей женой, герцогиней Марией, которая не уступала красоте обеим королевам. Хотя она после рождения двоих сыновей несколько и раздалась в талии, но все же считалась весьма привлекательной дамой. Ну, и, не стоит забывать, что Мария на данный момент — вторая леди Империи. По рангу. Поэтому ее слово многое значило.
Чуть дальше от трона несколько молодых дворян перешептывались с придворными фрейлинами. Казалось, что их только что оторвали от милых бесед у фонтанов с розами. Молодежь стояла и морщилась, переминаясь с ноги на ногу. Этим нежным инфантильным созданиям было абсолютно наплевать на все происходящее, однако, ослушаться приказа короля они не посмели. Ведь
Король Франциск важно восседал на троне, широкая мантия покрывала его худые плечи, делая их чуть шире и мощнее. На голове короля возвышалась стальная корона с кровавыми рубинами, в левой руке покоилась держава, изображающая мир, в правой — не скипетр, а широкий стальной меч. В ногах властелина валялся шут Стради, с обычной для него лукавой улыбкой до ушей.
— Посол Фринцландии, Вильгельм, граф плоский! — провозгласил церемониймейстер, ударив тяжелым посохом об пол.
Слуги открыли огромные двери и в тронный зал вошел человек среднего роста и плотного телосложения. В черной одежде и с окладистой черной бородой.
— Мы слушаем вас, Вильгельм, посол Фринцландии, — разрешил говорить Франциск.
Вильгельм медленно поклонился и достал из маленького ларца свиток, перетянутый тонкой бечевой, скрепленный сургучной печатью. Посол развернул свиток и начал читать.
— Мы, правящие с помощью Старца и пяти святых, король Фринцландии, Алоиз Первый, осведомлены о происшедшем в вашей Империи, король Франциск. Мы…
— Первый! — прервал король посла.
— Что?
— Я тоже первый своего имени, как и ваш король! — поправил Франциск, стрельнув глазами. Понятно, что Адольф мог, вообще, не называть своего соседа королем. Хотя Франциск и коронован, но по документам — он регент! А настоящий король — в тюрьме Звезды. Можно еще считать королем и маленького Филиппа, которому всего два года. Франциск узурпировал власть, но Вильгельм был благоразумен. Если ненароком назвать человека на троне регентом, то посла могли не только не дослушать, но и казнить.
— Хорошо, «Мы осведомлены, король Франциск Первый, о трагедии в ночь свадьбы нашего сына, Адольфа и вашей дочери, Шарлотты. Несмотря на, как вы утверждаете, инфернальный характер смерти нашего сына, мы не можем закрыть глаза на хладнокровное уничтожение сорока пяти наших подданных, являющихся цветом дворянства Фринцландии. Мы обвиняем вас в злонамеренном убийстве нашего сына и его верных слуг, ибо мы заслушали свидетельские показания графа Леопольда. Он, поклявшись на святом писании, рассказал, что во всем виновен ваш черный маг и племянник, Робер вискарийский. Поэтому, мы объявляем вам ультиматум. Если вы не принимаете наши условия, то через неделю наши государства окажутся в состоянии войны. Итак, наши требования: 1) Мы требуем выдачи Робера вискарийского для того, чтобы мы судили его, как святотатца и преступника; 2) Мы требуем, чтобы ваша дочь Шарлотта лишилась статуса наследной принцессы и была отправлена в монастырь; 3) Мы требуем передачи под наш протекторат провинции Россенваль, как приданого Шарлотты; 4) Мы требуем выплаты денежной компенсации, как лично мне, королю Фринцландии, так и вдовам, и матерям погибших дворян. В суммарном размере — миллион кролов. Если хотя бы одно из этих требований не будет выполнено, наши победоносные армии придут на вашу землю и сами возьмут все это. Кроме того, они возьмут в три-четыре раза больше! Король Фринцландии, Алоиз Первый».
В зале воцарилось гробовое молчание. Казалось, все дворяне подавлены, и лишь король сохранял спокойствие. Эти условия казались немыслимыми, невозможными! Мало того, что весь бюджет Империи составлял не более пяти миллионов кролов, так и потеря Россенваля, который являлся пограничной провинцией, очень нежелательна. В этом случае армии Фринцландии будут стоять в ста милях от Столицы и в любой момент смогут совершить молниеносный марш-бросок! Менее, чем за сутки полчища кровожадных врагов окажутся у королевского дворца. А насчет Робера или Шарлотты — совсем немыслимые требования. Во-первых, их сначала нужно найти: а во-вторых, по какому-такому праву соседнее государство хочет судить принца крови и распоряжаться судьбой наследной принцессы? Мы же не их провинция, не их вассалы! Мы не покорные ягнята, мы тоже имеем зубы!