Проклятье или ничейная земля
Шрифт:
— Проходите, инспектор. Садитесь.
Его непредсказуемые переходы с «ты» на «вы» и обратно до сих пор смущали Вик. Она осторожно положила папки с делами на стол перед Грегом и села на стул:
— Принесла для проверки. Это по делу неры Орвуд. Точнее то, что мы вообще можем довести до суда.
— Да, хорошо, инспектор. Продолжайте.
— Дело об убийстве Икс-35, первой убитой в Приморском парке. Тут глухо. Никаких особых примет у неё нет. Арно не помнит её имени. Он назвал крыс, которые её похитили и потом убили по приказу неры Орвуд. Я проверила: Джонни «Зубочистка» и Крейг «Слон» умерли на каторге, куда попали по обвинению
Он внимательно посмотрел на неё:
— Молодец.
Она отрицательно качнула головой:
— Моей заслуги в деле почти нет. Все основано на показаниях Арно.
— Думаете, что он нас обманывает?
— Нет, надеюсь, что нет.
— Тогда что тревожит?
Вик нахмурилась, не зная, поймет ли её Грег. Он сам предложил:
— Нер Орвуд, да?
Она призналась:
— Да. Байо ездил и разговаривал с нериссой Одиль — это предпоследняя любовница Орвуда. Она глубоко больна вернийкой, как и её ребенок. Она отказалась подавать в суд на Орвуда — боится потерять репутацию. Она боится, что если о болезни её ребенка Эбигейл станет известно, то после смерти самой Одиль ни один приют её не возьмет. Я поговорила с нериссой Идо — та навестит Одиль и попытается подобрать для Эбигейл семью. Я сама, как чуть освобожусь, тоже хочу поговорить с Одиль.
— С ребенком все плохо?
Вик подтвердила легким кивком:
— Байо сказал, что да. Ритуал не помог. Я попросила Дакарэя и адеру Вифанию посмотреть Эбигейл, но надежды мало.
— Я попрошу Андре — она не откажет. Так только вырвется из цепких лап принца Анри и приедет в Аквилиту, так сразу и попрошу. Она теперь маг жизни. Возможно, справится.
Вик нашла в себе силы улыбнуться: Грег так откровенно говорил об Андре и Анри… Брендон такого не заслужил. Грег внимательно посмотрел на Вик и счел нужным пояснить:
— Андре помогает Анри с проектом нового дирижабля «Леви», после чего она приедет сюда. Анри хочет заложить его на верфях Аквилиты. Как только Андре приедет — я тут же попрошу её. Может быть, после излечения дочери нерисса Одиль подаст в суд на нера Орвуда. В невозможность обнаружения проклятья Брендона на нере Орвуде я верю, но не хочу действовать против закона, да и душой Брена рисковать не хочу. Кстати, Анри недавно телефонировал. Он сказал, что скоро к нам приедет посол Владыки Венсана. Угадаете, кто это?
Угадать Вик не успела — телефон на столе Грега противно зазвонил. Грег, извинившись перед Вик, поспешно взял трубку:
— Суперинтендант Эш, слушаю. — Он рукой сделал знак, прося Вик остаться. Загадка посла её не сильно не интересовала — она не знала никого из ближнего круга Владыки дореформистов, но уходить не стала.
Голос телефонистки в трубке было почти не слышно, а вот лер Блек, бывший отец Грега, был слишком громок — не расслышать его было сложно:
— Добрый день, сын. Набегался, как Эш? Хватит вольностей с тебя — возвращайся в род. Бумаги пришлют
На Грега было тяжело смотреть: он побелел, брови сошлись над переносицей, глаза сверкали от гнева или обиды — Вик не была уверена. Она помнила Эвана в момент отречения от рода — он тогда окаменел и почти два дня говорил рублено, иногда даже невпопад. И еще седьмицу от него несло огнем. Род для таких, как её муж, или Грег значит слишком многое. Их с рождения учат, что они никто — род все. Игр лера Блека она не понимала. Грег, кажется, тоже:
— Лер Блек…
— «Отец»! — громко поправил его Блек. — Меня надо называть «отец». Впрочем, я знаю, что ты хочешь сказать. Королевский манифест на коронацию написан и подтвержден нерушимыми клятвами. Преступник, использовавший лоа в нападении на людей, обличен и раскаялся. Его род больше никогда не будет держать в руках власть. Никакую. Никогда. Сейчас никакой опасности для тебя и Элизабет нет. И не рычи — за телегонию и прочее лично извинюсь перед Элизабет. Возвращайся в род.
Вик старательно делала вид, что смотрит в окно, а не на Грега. Тот уже успокоился и ровным голосом без ноток гнева сказал:
— Я подумаю над твоим предложением.
— Не дури, сын. Ребенок у вас с Элизабет должен родиться уже Блеком — никаких Эшей. Надеюсь, это будет мальчик.
— Еще раз — я подумаю. И в следующий раз, когда ты влезешь в очередные придворные интриги, пожалуйста, говори понятно и не играй в нас с Элизабет.
— По телефону? Ты серьезно? Я должен был тебе сказать по телефону о своих планах? Да уже через пять минут вся Аквилита бы знала о них, ведь так, телефонная нерисса?
Подслушивала ли она или нет, но отзываться нерисса не стала. Лер Блек хмыкнул и сказал:
— Поздравляю, сын, со свадьбой и с интересным временем в жизни Элизабет. Все. Жду документы обратно уже подписанными. Нерисса! Разговор окончен.
Грег мрачно положил трубку на рычаг телефона и уставился в стол, что-то соображая. Вик старательно молчала — она жалела, что стала свидетельницей такого личного разговора.
Наконец мужчина отмер и даже улыбнулся:
— Что ж… Поздравлять не надо. Сплетню о том, что Элизабет ждет ребенка пустил Брок. Про остальное… Хорошая новость все же есть: в поднятии королевской крипты адер Уве и его душекрады не виновны. Это сделал мой отец.
Вик грустно улыбнулась — она помнила, как переживал Эван из-за невозможности наказать по закону умершего короля Артура, призвавшего в столицу карфианского демона и убившего сотни человек в дикой бойне. Кажется, лер Блек действовал из тех же побуждений, только методы его были странными, особенно в отношении сына. Грег потер переносицу, и Вик отвлекла его:
— Тогда остается один вопрос: Серая долина. Кладбища, поднимающиеся в Тальме, это дело рук Уве и его соратников. А Серая долина? Адер рискнул бы сеять души там?
Грег пожал плечами:
— Не знаю. Даже предположений нет, Виктория. — он вновь непонятно перешел на «ты». — Вспомнил! Я говорил о после Владыки. Аквилита теперь независима — Владыка Венсан пришлет своего посла. Это анций Дрейк.
Вик не сдержала удивления:
— Адер… Дрейк?!
— Его повысили — он теперь посол. Анций Дрейк. А от Тальмы приедет… — он чуть приподнял бровь, и Вик неожиданно для себя сказала:
— Маркус.
— Именно.
Вик улыбнулась: небеса её услышали и хорошие новости все же были.