Проклятье Мира
Шрифт:
Он кривит губы в грустной усмешке.
— Теперь тебя не удивляет, что оборотни напали на вас?
Странно, но слово "вас" режет слух. Я больше не могу относить себя к магам, к тем магам, которых знала. И никогда не вернуться мне к той девочке Аде, которая рвалась на войну несколько месяцев назад. Реальность изменилась, и я вместе с ней. Хочу я этого или нет.
— Я не знаю, как правильно, — сознаюсь ему. — Мне бы хотелось, чтобы мы все жили в согласии, чтобы не было войн и одни не убивали других.
— Утопия, — хмыкнув, Мир тянет меня за руку дальше. — Я тоже был
— Ты? — удивлённо распахиваю глаза. Не Мир ли мне говорил, что в его природе заложено убивать, и его это устраивает?
— Я был юн и, как ты, верил, что все можно решить полюбовно. Мне казалось, вырасту и смогу найти способ сделать так, чтобы больше никто не умирал, договорюсь с магами, не знаю даже, на что я рассчитывал…
Усмехнувшись, Мир снова закуривает, я ищу нужные слова и не нахожу. По себе могу представить, каково это. Несколько раз я оказывалась в опасности, когда могла воспользоваться магией и убить противника. Но я так и не смогла сделать этого. А Миру пришлось изменить своим взглядам, пойти на войну и начать убивать.
— Ну а что о тебе, Ада? — смотрит он на меня, выпуская в воздух дым. — Как прошло детство сиротки?
— Нормально, — пожимаю я плечами, отводя взгляд. Мне не хочется врать Миру, особенно после таких откровений с его стороны. Но я не знаю, стоит ли сейчас открывать правду. Даже в разговоре с Гремвольфом я надеюсь избежать этого. — В десять я оказалась в семье, а до этого… Я плохо помню детство. Может, не хотела помнить, не знаю.
Мир больше ни о чем не спрашивает, мы выходим на небольшой мост, полукругом возвышающийся над узкой спокойной речкой. Опершись на перила, смотрим на воду. Наши отражения слегка размазываются на глади, Мир встаёт сзади, ставя руки по сторонам от меня, водит носом по моим волосам, жадно вдыхая.
— Твой запах сводит меня с ума, Ада, — шепчет Мир. — Ты сводишь с ума. С того самого момента, как я увидел тебя на поляне, маленькую, перепуганную, беззащитную. Как будто что-то перемкнуло внутри, я не мог просто тебя отпустить.
— Это истинность, — грустно замечаю я.
— Я не знаю, что это. Да мне и плевать. Просто без тебя каждая минута теперь пытка. Я бросаюсь в бой с радостью, чтобы хотя бы на время перестать думать о тебе.
Я поворачиваюсь в его руках, ловлю внимательный задумчивый взгляд.
— Я знаю, что ты мечтала о другом, Ада. Не о таком, как я. Это нормально. Таких, как я, невозможно любить…
— Зачем ты так… — перебиваю я, но он быстро качает головой, продолжая.
— Я не строю иллюзий насчет себя. И тебе не советую. Истинность делает меня более терпимым, но я все равно остаюсь собой. И во мне мало хорошего. Просто знай, Ада, что я никогда не причиню тебе боль. Сознательно — никогда.
Глава 28
Не зная, что сказать, я утыкаюсь носом ему в грудь, цепляясь пальцами за рубашку. Вдыхаю его запах и не могу надышаться. В груди становится тесно, глаза снова на мокром месте. Что между нами? Истинность и только? Или что-то ещё?
Отчего мне больно за него, за себя, за нас? Отчего хочется видеть его счастливым, делать счастливым?
— Пойдем, Ада, — шепчет Мир мне в волосы, — покажу парк, тебе понравится.
Кивнув, я отстраняюсь, пряча взгляд, но Мир привычно хватает меня за подбородок, вынуждая посмотреть на него. Аккуратно целует в губы, едва касаясь, и между тем по телу словно разряд проходит. Улыбнувшись, он берет меня за руку и ведет дальше. Молчание не тяготит, мне просто хорошо рядом с ним, и сейчас не хочется ничего другого.
Большой парк, раскинувшийся впереди, и правда, очень красив. Он не прямой, весь покрыт холмами, заросшими деревьями и кустарниками с цветами. Широкие дороги испещрены мелкими тропами, разлетающимися во все стороны. Минут десять мы гуляем по нему все в том же молчании, просто наслаждаясь природой и пением птиц.
— В Кемвуде намного больше зелени, — замечаю я, когда мы располагаемся на траве. — В моем городе такого не было.
— Оборотни ближе к природе, — Мир растягивается, положив руки под голову. — Она нам нужней из-за животной сущности.
Я ложусь на бок рядом с ним, рассматриваю. Он кидает вопросительный взгляд.
— Ты можешь обратиться в любой момент?
— Да.
— Это больно?
— Уже нет. Нас заставляют обращаться снова и снова, пока мы не привыкнем к этой боли.
— Какой ужас…
Мир пожимает плечами.
— Сейчас я обращаюсь только на время боя или когда нужно преодолеть большое расстояние.
— А если бы у тебя был выбор… — я замолкаю, Мир внимательно смотрит. — Кем бы стал, если бы можно было выбирать?
Усмехнувшись, он отворачивается, доставая самокрутки. Закурив, отвечает:
— Если бы у меня был выбор, я бы стал человеком.
Я непонимающе хмурюсь.
— В плане?.. Просто человеком? Без каких бы то ни было способностей?
— В точку, — улыбается Мир, выдыхая дым.
— Ты серьезно? — я так растеряна, что не могу это скрыть.
Мне всегда казалось, что все хотят быть необычными, иметь возможность прикоснуться к мистическому миру, творить в нем. Ведь обычные люди просто живут свою жизнь, и она далеко не так интересна. Уж я-то знаю, слабый маг, почти человек. Я казалась себе ущербной, потому что ничего не умела.
— Тебя это удивляет? — хмыкнув, Мир тушит окурок. — Думаешь, все мечтают быть какими-то особенными?
— А разве нет?
— Нет. Все мечтают о счастье. Если ты не счастлив, то никакие суперспособности не помогут.
Потянувшись, он встаёт и подаёт мне руку. Я поднимаюсь все еще в растерянности, думая над сказанным. Какая-то часть меня противится этим мыслям, но другая… Другая согласна. По большому счету, когда я была ребенком, разве не была я счастлива обычной человеческой жизнью? Просто гуляя, играя, слушая папины сказки и помогая маме по дому? Мне не нужна была магия, мне нужна была любовь, и она у меня была.