Проклятье Солнечного короля

Ильина Ольга Александровна

* * *

Леди Ровенна пребывала в каком-то странном состоянии полусна-полуяви. Ей мерещились образы, какие-то люди, и маскарад. Голова раскалывалась, и она даже хотела позвать доктора, но он доложит королю, и тот ускорит их отъезд.

Она до сих пор с надеждой и сомнением вспоминала их последнюю встречу после того ужасного инцидента с невестой Его Величества.

Он пришел тем же вечером, суровый и мрачный, как никогда.

— Ваше Величество, — пропищала она, немного напуганная его видом.

— Как вы себя чувствуете? — участливо спросил он, но глаза остались

такими же холодными и равнодушными, как всегда.

— Лучше, — отозвалась она.

— Доктор все еще обеспокоен вашим состоянием. Думаю, было ошибкой так скоро перевозить вас в Эссир. Ни вам, ни Дэйтону столичный воздух не пошел на пользу, но надеюсь, все изменится, когда вы отправитесь в Стовийский форт. Кристально чистый горный воздух и целебные гейзеры очень скоро поставят вас на ноги.

— Вы отсылаете меня? — похолодела леди Ровенна.

— Я беспокоюсь о вашем здоровье.

«Нет, вы беспокоитесь о своей невесте, которая без сомнения мечтает, чтобы мы исчезли навсегда» — хотелось крикнуть ей, но она сдержалась и закусила губу, чтобы не расплакаться.

— Но я прекрасно себя чувствую, еще пара дней и я…

— Вы же понимаете, что дело не в этом, — мягко, но вполне конкретно проговорил он. — Зачем вы ходили к моей невесте? Из любопытства?

— Простите, — не выдержала леди Ровенна и постыдно расплакалась на глазах у короля. — Я просто надеялась…

— Что я женюсь на вас.

— Я подарила вам сына, — тихо всхлипнула она.

— И я буду вечно вам за это благодарен. Ни вы, ни ребенок не будите ни в чем нуждаться. Я дам ему образование, титул, свою заботу…

— Но я для вас так и осталась глупой простушкой из захолустья.

— Я никогда не видел в вас простушку. Я вижу чудесную, умную, добрую девушку…

— Значит, дело в происхождении? Я для вас недостаточно благородна.

— Я не знаю, в чем дело. Быть может, знай я раньше о вашем положении, все могло сложиться иначе, но когда я узнал, то помолвка уже была назначена.

— Так разорвите ее, — с надеждой воскликнула она.

— Все не так просто. Даже если бы я и хотел… я не могу думать о вас, о себе или о ком-то еще. Я должен думать о благе государства. А женитьба на леди Колвейн позволяет мне примириться с большинством моих оппонентов.

— Вы король, разве ваше слово не закон?

— Не сейчас, не в это время. Слишком привыкли они к благам, которые раздавала им Кровавая королева, они не хотят меняться, не хотят ничего менять. И оппоненты легко могут стать врагами, очень могущественными врагами, с которыми я предпочел бы сейчас не воевать, — он говорил все это больше не ей, а скорее самому себе, но, заметив ее взгляд, полный надежды и потрясения одновременно, опомнился. — Простите, это внутренние дела королевства, о которых вам думать не стоит.

— Вы не правы, я — мать вашего сына. Вы можете сказать мне все. Я постараюсь вас понять.

Она не знала, почему он тогда ей поверил, почему продолжил изливать свои тревожные мысли, но понимала, что это мучает его уже давно, и почему-то нет никого, кому бы он даже не хотел, а просто мог рассказать. Поэтому леди Ровенна сидела, обложившись подушками, и просто слушала. А когда он ушел, она сделала единственно важный для себя вывод: король не любит свою невесту.

Это и радовало

и огорчало одновременно. Она поняла его мысли, его мотивы, осознала, что брак с леди Колвейн всего лишь вынужденная необходимость, стратегия. И если эта девушка узнает об этом, если поймет, что брак с королем будет для нее несчастьем, то возможно она отменит свадьбу. Эта мысль так захватила ее, что она ни о чем другом не могла думать, даже о собственном выздоровлении. За что и поплатилась острой головной болью и непонятными вспышками образов в голове.

К вечеру ее состояние значительно ухудшилось, она с трудом встала с кровати, чтобы позвать служанку, и некстати подумала о маленьком серебряном колокольчике, на кофейном столике мадам Картуж, которым она звала свою неулыбчивую служанку, как же ее звали?

Это знание еще больше ее перепугало. Леди начала паниковать. В зеркале ей мерещился образ девушки одалиски с лицом, закрытым полупрозрачным платком, одни глаза, ее глаза отражались в зеркале, вот только там была вовсе не она, а незнакомка, которую леди Ровенна не знала и не хотела знать.

Она упала, так и не дойдя до двери, голова буквально разламывалась на части, слезы брызнули из глаз, и она закричала в голос, вот только звук из горла так и не вырвался.

Чьи-то прохладные руки взяли ее лицо в ладони.

— Посмотри на меня, — шептал чужой, но до боли знакомый голос. — Посмотри на меня.

Она попыталась, сфокусировала взгляд, и отшатнулась, потому что уже видела этого полукровку раньше. Воспоминания, сдерживаемые раньше болью вырвались наружу, раскрывая ей правду о себе, о том, что она натворила, о нем, о Сатин…

Он снова, как пару дней назад, поднял ее на руки, уложил в кровать, и просидел всю ночь, пока она металась в полусне-полуяви, боролась со своими внутренними демонами, точнее одним демоном, которого сама себе придумала — Сатин. Ее ночной кошмар и вторая, более темная, более решительная половина, она проснулась в ней, подняла голову и больше не собиралась никуда уходить.

А утром, проснувшись совершенно здоровой, леди Ровенна поняла, что она уже не та, что была вчера. Она изменилась, повзрослела, отбросила прочь это никому ненужное благородство. Той чистой, доброй и наивной Ровенны больше не было, была другая. И эта другая не будет больше плакать, унижаться или молить о любви. Она будет ее завоевывать всеми доступными способами. Свадьба короля неизбежна, та бледная моль станет королевой. И пусть. В конце концов, ей никогда не нужна была ни корона, ни власть. Ей нужно только одно — любовь короля. Это не простой путь, усеянный препятствиями и огромными булыжниками в виде желания девчонки отправить ее куда подальше.

Что ж, раньше она не умела, а теперь, благодаря Сатин, научилась бороться за свое счастье. И если для того, чтобы его получить, ей нужно будет стать лучшей подругой будущей королевы, она станет. И Сорос, который так и просидел в ее комнате всю ночь, поможет ей в этом.

— Как вы себя чувствуете? — заботливо спросил он, заметив, что она проснулась, а леди в свою очередь поняла природу его взглядов, его слишком опекающего отношения к ней и мысленно улыбнулась.

«Надо же, как все удачно складывается. Мать была права, когда говорила, что он идеальный кандидат на роль отца».