Проклятье старинного кольца
Шрифт:
— Элла Георгиевна, простите меня. Я ему говорил, что музей не работает, а он и не слушает.
— Ничего, Аристарх Сильвестрович, все в порядке. Я сама поговорю с этим юношей. Вы пойдите в комнату отдыха, полежите немного.
— Так я же на работе.
— Ничего страшного, пойдите.
Старик поднялся и медленно вышел в коридор.
— Я слушаю вас, юноша. Прежде всего, представьтесь, — сказала дама.
— Меня зовут Геннадий Копейников. А у вас тут пропала моя соседка, Лиля Михайлова. Я сейчас был у ее родителей —
— Я все понимаю, молодой человек. Вы видите, даже музей закрыт из-за этого ЧП. Но что вы хотите от меня?
— Верните Лилю. И не говорите мне, что вы ничего сами не понимаете. Я в это не верю.
— Ну, допустим, что-то я понимаю. Но вернуть девушку не могу.
— А кто может?
— Никто.
— Тогда расскажите, почему все произошло, и я сам буду решать, как ее спасать.
— Хорошо, только вы не поверите мне. История слишком фантастичная. Вы, наверно, не слышали о легенде Бэклоу?
— А что за легенда?
— Легенду потом прочитаете в зале восемнадцатого века. Она там в витрине лежит. Только суть в том, что легенда сбывается. У рода Бэклоу издавна есть драгоценный камень. Он вставлен в перстень. Этот камень волшебный. Когда он находится среди людей, то может набрать силу и перенести человека в прошлое или будущее. Тут произошла ссора во время экскурсии школьников, я отвлеклась. Камень засиял на солнце и перенес девушку в прошлое.
— А откуда вы знаете, в прошлое или в будущее?
— Этого я сказать не могу. Только совершенно точно знаю, что девушка в восемнадцатом веке во Франглии. Более того, она в поместье Мортимеров.
— И что же делать?
— Ничего. Но вы не беспокойтесь. Ей там хорошо. Ее ждет вполне благополучное будущее.
— А я могу взглянуть на камень?
— Конечно, пойдемте со мной.
Элла Георгиевна вышла из кабинета и пошла по коридору к лестнице. С левой стороны от нее начинались выставочные залы. Генка пошел за директрисой. Так вместе они дошли до зала восемнадцатого века.
— Вот, смотрите, — она указала на витрину, в которой лежал перстень с мутным серым камнем, а рядом был помещен листок с легендой Бэклоу.
— Вот видите, камень потускнел. Значит, у него сейчас силы нет. Никого больше он никуда не перенесет, пока снова не наберет мощности.
— За какое время он эту мощность набирает? — спросил Генка.
— Может, за год, а может, и за десять лет.
— Но я не могу ждать десять лет!
— Я ничего не могу сказать про сроки. Там, в прошлом, тоже есть этот камень, и когда он сработает, никто не знает.
— А вы можете дать мне этот перстень?
— Не могу. Но если хотите его потрогать, я нарушу инструкцию и открою витрину, — сказала директриса, открывая ключом небольшой замочек.
Парень взял в руки старинную драгоценность и потрогал камень. Он был гладким и холодным. Растерянный Генка отдал
— Где, вы говорите, эта легенда?
— Пройдите в зал, в витрине у окна лежит рукопись, а рядом перевод, — глядя на него с сочувствием, сказала Элла Георгиевна.
Музей Франглии в Заливном Осетре появился благодаря помещику Финикову. Тот мечтал стать титулованным дворянином, графом или хотя бы маркизом, но непременно франглийским. С этой целью он скупал мебель, украшения, картины, предметы быта, правда, только те, что были ему по карману. О своей собирательской и просветительской деятельности он писал франглийскому королю. Однако монарх не отвечал и не спешил награждать Финикова высоким титулом.
После революции все имущество помещика конфисковали, но благодаря неразберихе и отсутствию настоящих ценностей ничего не утратили. Запертые в подвале вещи благополучно дожили до тех времен, когда энтузиаст музейного дела, сын дворецкого, служившего у Финикова, добился открытия музея.
Франглийский музей расположился во флигеле, который Фиников построил для своей матушки. Сначала экспозиция занимала одну комнату, но позднее, при профессоре Гуляковском, расширилась и распространилась на все здание.
В витрине у окна лежала рукопись, написанная острым почерком на пожелтевшей от времени бумаге. Для лучшей сохранности экспонат был запаян в пластик. Свет из окна отражался от гладкой поверхности, и разглядеть было ничего невозможно. Но Генку документ и не интересовал. Читать на древне-франглийском он не умел. Русский перевод, напечатанный крупными буквами, читался, зато, легко.
«В год от Рождества Христова 1559, пред праздником Святых апостолов Петра и Павла, записано Люциусом Палмером, лекарем города Лисвилла, по поручению Эмилии Бэклоу.
Дочь означенной дамы, неразумная Энн Бэклоу, забыв о высоком своем происхождении и презрев родительскую волю, отдала сердце свое Томасу Кланчу, кузнецу. Сей Том Кланч, будучи хорош собой, посмел обратить взор свой на девицу Бэклоу, не подходившую ему ни по происхождению, ни по состоянию. Греховная страсть сия побудила его искать общества девицы, ублажать ее льстивыми речами и подарками.
Как известно всякому, в наших краях находят камень, коему молва людская приписывает волшебную силу. Означенный кузнец, желая угодить предмету страсти, добыл с превеликими трудами сей камень, изготовил кольцо из серебра и поместил волшебный осколок в сие изделие.
Девица Бэклоу, по молодости и неразумию не подозревавшая беды, с благодарностью приняла подарок нечестивого кузнеца. Мать девицы и отец ее, желая оградить дочь от позорного союза, задумали выдать Энн за соседа — дворянина, человека степенного и положительного.