Проклятие демона

Риа Юлия

— Ему удалось снять защиту? Но как?

— Нет, махра. — Тина качнула головой. — Он не снимал ее, он прошел сквозь, как если бы это сделали вы.

Несколько секунд мы обе молчали. Пятиана вернулась к чаю, я же обдумывала услышанное. Единственное, что могло бы объяснить странное поведение купола, — наличие у Торрела кровной привязки. Такой же, какую я сделала Тине. И есть лишь один демон, способный сотворить это. Маорелий.

Кеорсен с Рейшаром вернулись через два часа. Шагнули из открывшегося в центре комнаты портала и разошлись: Рей направился к стоящим на высоком круглом столике хрустальным бутылкам, заткнутым тяжелыми пробками, Кеорсен же первым делом заключил меня в крепкие

объятия. Зарылся носом в мои волосы и оставил на них едва ощутимый поцелуй. Потом увлек меня за собой и усадил рядом на диван.

Рейшар тем временем наполнил бурбоном два стакана с толстым дном и, передав один из них Кеорсену, опустился в кресло.

— Ты начинаешь меня пугать, — хмыкнул Моргран, поглядывая на меня сквозь прозрачные стенки и плещущуюся за ними жидкость. — Нет, не пойми неправильно, мне понравилось, как ты разделалась с Торрелом. Но все-таки это… пугает.

— Что? — Я нахмурилась. — Разделалась? О чем ты?

— Это ведь ты их связала? — уточнил Кеорсен. Я кивнула. — А как?

На несколько секунд я задумалась, потом, осторожно подбирая слова, заговорила:

— Я научилась не просто перехватывать контроль над чужой магией, а менять ее. В первый раз это случилось в замке Рингвардаадов. Тогда, опасаясь, что Маорелий не позволит мне встретиться с Лунарой, я спряталась в портальном зале. Позже, в ущелье, я… забирала магию низших, чтобы использовать ее против них же. Но тогда я меняла плетения не полностью, а лишь частично. В этот раз я использовала магию низшего, чтобы связать его самого и Торрела.

Рейшар хмыкнул и глотнул бурбона.

— Знаешь, а я начинаю понимать, почему твои силы запечатали. Даже с блоком на сути ты развиваешься слишком быстро: от невосприимчивости до умения менять уже существующие заклятия, и более того — воздействовать на чужую магию. Проклятье, это действительно пугает!

Я открыла рот, желая поведать о собственных подозрениях насчет третьего блока, но заговорил Кеорсен:

— Рей хочет сказать, что ты связала не только Торрела и низшего — ты связала их магию.

Все мысли тут же вылетели из головы, оставив меня в полной растерянности. Я смотрела в смеющиеся серебряные глаза и, кажется, даже дышала через раз.

— М-магию? — кое-как выговорила, справившись с оторопью. — Это возможно?

— В некотором роде ты наложила на них блоки, как моя мать на тебя двадцать лет назад.

— И теперь Торрел самый слабый не только из Вирсейров, но и из всех высших, — с довольной улыбкой заметил Рейшар, салютуя мне стаканом. — Просто шикарное наказание! Так щелкнуть по носу этого выскочку — ух, как же он бесится!

Меня же, в отличие от Морграна, новости не порадовали.

— Получается, Торрелу сойдет все с рук? Похищение Тины, меня? Попытки шантажа?

Высшие почти одинаково поморщились.

— Подвести случившееся под рассмотрение Круга будет сложно. Ты — обещанная Торрелу невеста, и твое временное заточение можно рассматривать едва ли не как ролевые игры. Мало ли что у вас за вкусы, — пожал плечами Рейшар. — Тина же в первую очередь человек, и потому в отношении ее вопрос подниматься не будет. Точнее, единственный вопрос, который может быть задан: почему она жива при имеющихся записях о смерти рабыни с номером, как у нее. Поверь, о Тине лучше даже не заикаться. Да и насчет лесного дома… — Он качнул головой. — Если выносить вопрос на рассмотрение Круга, слишком многие узнают о твоем убежище, и сохранить его в тайне не получится.

— А разве тайна не стала явной?

— Относительно. Низшие, которые, как я понял, были под куполом, оказались в поместье Алви-Шандаад. В нем же они и остались, — добавил он, оскалившись. — Торрел сейчас

слишком напуган своей слабостью, чтобы думать о каком-то там убежище в лесу. А после можно выжечь его память о доме. И нас снова остается четверо… пятеро, — исправился Рейшар, глянув на Тину, — хранителей тайны.

— То есть Торрел выйдет сухим из воды, — хмуро подвела я.

— Не совсем. — Кеорсен накрыл мою ладонь своей. — Без магии он не сможет появиться в обществе высших. Ты же видела наши приемы. Вспомни хотя бы вечер в замке Рея — иногда мы можем бросить друг в друга магией. Просто развлечения ради. — Он улыбнулся. — Но Торрел, даже увешанный артефактами, станет уязвимым. Слабым. Позор для любого высшего. Не сомневаюсь, он скорее предпочтет добровольное заточение, пока наложенный блок не падет.

— А если он его снимет?

— Для этого надо сначала понять, как именно и в какую часть его сути вплетен блок, — хмыкнул Рей. — Не видя магии, сделать это почти невозможно. А из видящих у нас только ты. Так что, если ты сама не поможешь, Вирсейры будут долго пытаться справиться с твоим подарком.

— К тому же, уверен, новый скандал не поспособствует их душевному спокойствию.

Я недоуменно посмотрела на Кеорсена. Рейшар же широко улыбнулся.

— Не-э-эт, — протянул он, не скрывая удовольствия, — ты что же, собираешься раскрыть миру маленький секрет Торрела?

— Он так рвался сменить род… — небрежно отозвался Кеорсен, пряча лукавую ухмылку в уголках рта. — С Рингвардаадами не вышло, но от Шандаадов ему точно не скрыться.

На секунду в гостиной повисла тишина, а потом Рейшар громко захохотал и, отсалютовав нам стаканом, опустошил его залпом.

Ночью я спала хорошо, несмотря на изматывающие события последних суток. Видимо, присутствие Кеорсена, его рука, прижимающая меня к сильному телу, его дыхание, шевелящее мои волосы, и размеренный стук сердца действовали на меня умиротворяюще.

Кеорсен не мог находиться рядом и не касаться меня. Ему нравилось скользить по моей коже не только взглядом, но и пальцами, губами. Я снова ловила себя на мысли, что не перестаю удивляться тому, насколько гармонично переплетены в демоне жестокость и мягкость, смертоносность и умение защищать. Рядом с ним я сама меняюсь: ощущаю себя и сильной, способной справиться с чем угодно, и ранимо-слабой, нуждающейся в защите. И Великий свидетель, мне нравится такая многогранность.

Осторожно, стараясь не потревожить спящего высшего, я выскользнула из кровати и на цыпочках подошла к окну. Рассвет окрасил горы в розовый и лиловый, переливаясь на снежных шапках слепящими искрами. А высоко над ними, на медленно тающем чернильно-синем небосводе еще светились звезды. Последние, самые яркие.

От окна тянуло холодом, и я обхватила себя за плечи. Отступать, однако, и не подумала — не хотела пропустить рождение нового солнца.

— Не мерзни, мой свет.

Я обернулась и встретилась взглядом с Кеорсеном, подкравшимся так неслышно. На плечи мне опустился теплый плед, а сам Кеорсен, держа шерстяные края и замыкая их коконом, обнял меня со спины.

— В тебе так много от демоницы, — выдохнул он, глядя на разливающийся по горам рассвет. — Но вместе с тем так много от человека. Это пугает меня. — Голос Кеорсена звучал тихо, и я почти не дышала, жадно ловя каждое слово. — Люди хрупкие. Пожалуй, даже слишком. И в тебе, мой свет, есть половина их слабостей. Знаешь, чего бы мне хотелось больше всего? Спрятать тебя от всех, уберечь от каждого хмурого взгляда, от каждой злой мысли, способной мелькнуть в головах высших. Спрятать и любить. Днями, ночами, каждую секунду до самой смерти, до самого последнего удара сердца.