Проклятие Неферет
Шрифт:
Я хотела улыбнуться и возможно сказать что-то умное миссис Симптон о преодолении ее страхов, но резкий кашель застал меня врасплох, и я должна была прижать носовой платок к губам и попытаться с ним справится. Когда кашель наконец утих и позволил мне дышать снова, отец, и Симптоны смотрели на меня изучающе с различными степенями замешательства и беспокойства.
К счастью свое беспокойство миссис Симптон выразила быстрее, чем отец свое замешательство.
– Эмили, возможно ты сопроводила бы меня в зал леди. Я должна немного умыться и успокоить нервы перед ужином, ты можешь присесть на один из диванов.
–
– Я думаю, что я перенапряглась на ярмарке сегодня.
– Вы должны быть осторожны со своим здоровьем, мисс Вейлор, - любезно сказал мистер Симптон.
– Да, я знаю. Отец говорил мне о том же недавно.
– Действительно! Действительно! Здоровье женщины — хрупкая вещь, -добавил отец, мудро кивая.
– О-о, я не могу не согласиться с вами, господин Вейлор. Можете быть уверены, я позабочусь об Эмили. Она повернулась к мужу.
– Франклин, дорогой, мы сидим за одним столом с мистером Вейлором и Эмили, так что вдвоем нам будет легко найти вас обоих, когда мы присоединимся к вам на ужин.
– Конечно, моя дорогая, - сказал мистер Симптон.
Артур не проронил ни слова, но его глаза встретились с моими, и, пока не видел, он подмигнул мне.
– Отец, я скоро вернусь, - сказала я, тогда мать Артура и я поспешили уйти.
Затем в зале миссис Симптон увела меня в тихий угол. Она прижала руку к моему лбу.
– Я знала, что ты будешь горячей! Твое лицо очень покраснело. Сколько времени у тебя длится тот кашель?
– Только с этого утра, - заверила я ее.
– Возможно, ты должна поехать домой и отдохнуть. Артур может выбрать другой вечер, чтобы поговорить с твоим отцом.
Паника сжала мой живот, и я сжала ее руки.
– Нет, Пожалуйста, нет! Это должно быть сегодня вечером. Отец становится все хуже и хуже. Миссис Симптон, посмотрите на меня. Посмотрите на это платье.
Ее глаза опустились вниз, а затем обратно на меня.
– Да, дорогая. Я заметила это, когда я впервые увидела тебя.
– Отец вынудил портниху переделать одно из любимых платьев матери в это. Я попыталась поговорить с ним и сказать ему, что стиль был совершенно несоответствующим, но он не слушает. Миссис Симптон, мне жаль отца, и я знаю, что он горюет о матери еще больше, чем я, но его горе меняет его. Он хочет полностью контролировать меня.
– Да, Артур сказал мне, что он даже не позволяет тебе работать волонтером.
– Миссис Симптон, отец не позволяет мне покидать дом вообще без его сопровождения. И его характер стал настолько пугающим, настолько жестоким. Я-я не знаю, сколько ещё времени смогу это вынести!
– Мои плечи поднялись, и мое тело задрожало, поскольку новый приступ кашля охватил меня.
– Я вижу, что все это очень плохо отразилось на твоем здоровье. Ты права. Намерения Артура должны быть обнародованы сегодня, и только сегодня вечером. Потом я сама провожу тебя домой, так что ты можешь отдохнуть и восстановиться.
– О, спасибо, миссис Симптон! Вы даже не можете представить, что это значит для меня, - рыдала я.
– Вытри глаза, Эмили. Ты можете показать мне, сколько это значит для тебя, обещая мне, что будешь хорошей и верной женой моему сыну.
– Я обещаю вам всем сердцем!
– Я имела в виду обещание. Я не знала,
* * *
Мистер Симптон выполнил просьбу своей жены. Он и Артур сидели за тем же самым столом, где сидели отец и я, а так же мистер и миссис Бернэм и мистер и миссис Райерсон.
У отца был негодующий взгляд. Он поднял хрустальный кувшин и наполнил шампанским цвета румянца мой бокал, говоря,
– Выпей это. Пузырьки смогут помочь твоему отвратительному кашлю!
– Я потягивала его, свернув свою льняную салфетку на коленях, и бросала взгляды на мать Артура, которая ему что-то шептала.
Лицо Артура побледнело, очевидно от нервов, но он кивнул. Он повернулся к своему отцу, и я увидела, а не услышала, что он сказал:
– Пора.
– Медленно и старательно, его отец привстал, поднял свой бокал шампанского и, используя серебряный нож, постучал по бокалу, заставляя толпу замолчать.
– Дамы и господа, - произнёс он.
– Я хочу начать с того, что поздравлю мистера Бернэма и попрошу, чтобы вы все присоединились ко мне в поздравительном тосте этому гению, который помог организовать Колумбовскую выставку.
– За мистера Бернэма!
– взревела комната.
– Я счастлив объявить, что вечерние поздравления еще не закончены. Но я передаю слово своему сыну, Артуру, поскольку он должен объявить следующий тост, и при этом у него есть мое благословение.
Я почувствовала, как мое сердце быстро забилось в моей груди, поскольку Артур, высокий, красивый, и обворожительный, встал. Он шел вокруг нашего стола, пока не достиг отца. Он поклонился сначала ему, и затем он протянул свою руку ко мне. Хотя я ужасно дрожала, я позаимствовала силу от него и встала рядом.
– Что…- Начал бушевать отец, но Артур аккуратно перебил его.
– Барретт Вейлор, я публично, официально, и с благословения своей семьи, объявляю свои самые глубокие чувства к вашей дочери, Эмили, и спрашиваю ваше разрешение ухаживать за нею со специальной и благородной целью брака.
– Голос Артура был глубок и не разу не колебался. Его голос был слышен всюду в столовой.
В тот момент я могу действительно сказать, что полюбила его полностью и окончательно.
– О-о, молодец, Симптон! Поздравляем!
– Это был мистер Бернхам, а не мой отец.
– За Эмили и Артура!
– Комната повторила его тост, а затем произошла вспышка " ура " и добрые пожелания. Когда миссис Райерсон и миссис Бернхам одарили меня мягкими поцелуями и поздравили Артура и меня, я увидела, что отец Артура хромая подошел к моему отцу. Я затаила дыхание. Хотя отцовское выражение лица было темным, оба пожали друг другу руки.
– Получилось.
– Артур посмотрел на меня, и после этих слов он поцеловал мою руку.
Я не знаю, было ли это из-за облегчения или же из-за болезни, но тогда я упала в обморок.
Когда я пришла в чувство, вокруг меня было столпотворение. Отец кричал и звал доктора. Артур взял меня на руки и унес из комнаты в зону отдыха возле большого зала. Миссис Симптон пыталась успокоить отца и Артура, и сказала, что я была просто возбуждена и целый день чувствовала себя не хорошо.
– И платье у бедняжки слишком обтягивающее, - сказала она, когда Артур положил меня на мягкий диван.