Проклятие предтеч
Шрифт:
Но куда же Хизер понеслась после этого? Вот утопленный отпечаток подошвы сапога, а вот переломленная каблуком ветка – индеец снова взял след и помчался по нему не хуже породистой гончей. Вот разлапистое дерево, а вот и выпавшие из сумки раздавленные грибы – Хизер улепетывала в панике, раз не обратила внимания на потерю. А вот следы когтей медведя, пометившего именно это дерево.
Все верно: людоед шел по свежему следу, на всю жизнь запомнив вкус крови человека. Медведя тоже вел охотничий азарт.
– Улепетывай, девчонка... – Коннор не останавливался ни на минуту. И так-то пара-тройка часов сна,
Оставалось надеяться на лучшее.
Хизер рухнула от усталости прямо на мокрый песок, глотая воздух горящими легкими. Кашель драл горло, сил практически не осталось – последние она потратила, чтобы перебраться через бурную реку. Нельзя было останавливаться ни на миг, не говоря уж о том, чтобы отдохнуть и приготовить пожрать – медведь неспешно шел по следу, прекрасно зная, что добыча уже никуда от него не денется. Вспомнилась поговорка снайпера, сидевшего на страйкболе в соседнем окопе: “Не бегай – умрешь уставшим”. Как это нелепо – столько пережить и так глупо сдохнуть в пасти проклятой твари.
Пуля даже не сможет прошибить эту тупую башку с толстенным черепом. А метать дротики, смазанные ядом, Хизер так и не научилась. Ставить ловушку? Тоже не выйдет, особенно в таком состоянии. Скорее всего, девушка просто сама оцарапается и помрет еще более дурацкой смертью. Возникшая мысль написать предсмертную записку вызвала истеричный смех.
“Коннор, я сдохла. Пардон за все, ходи в баню, кушай кашку дальше. Твоя идиотка”.
Девушка расхохоталась, запрокинув голову. Смеялась долго, захлебываясь кашлем, выступившие слезы туманили зрение.
Послышался рев. Приподнявшись на локтях, Хизер встретилась взглядом со своим палачом: огромным, матерым, с проседью в шерсти. Упершись ладонями в песок, девушка из последних сил встала на ноги и, пошатываясь, оттопырила средние пальцы рук, и рявкнула сиплым голосом:
– Катись к дьяволу! Подавишься, скотина! Рейвен не сдаются! – впервые в этом мире Хизер произнесла свою фамилию.
Медведь взревел в ответ и встал на задние лапы. Вызов был брошен.
Девушка вышвырнула из рюкзака тяжелый котел и все, что имело лишний вес, не имея первоочередной необходимости.
Заглянув в пещеру, Коннор улыбнулся. Живая. Нашла старый схрон браконьеров, которых он когда-то вышиб из леса. Ушла недавно – песок под кострищем еще не успел окончательно остыть. Но следы медвежьих лап говорили о том, что на остановки нет времени.
В погоню. Уйти она могла только наверх. А говорила, боится высоты. Медведей боится больше.
Ветка под задницей опасно трещала, но выбора больше не было: проклятый зверь прошел тем же путем, в самом мелком месте переправившись через реку. Чихая, Хизер обмоталась веревкой и привязалась к дереву, ощущая себя шашлыком на палочке. Медведь обтирался косматым боком о дерево и выразительно посматривал на почти созревшую “грушу”.
– Пошел ты! – Хизер снова показала ему неприличный жест, оттопырив средний палец на руке. – Вали, а то сдохнешь от голода.
Медведь продемонстрировал зубы и улегся рядом с деревом. Хизер прицелилась и выстрелила в зверюгу. Медведь вновь взревел, кровь хлестнула из рассеченной
Тварь кинулась на ствол, но раскормленная туша была слишком тяжела для того, чтобы залезть на дерево и достать обед.
– Наверное, я так же выглядела, когда училась лазать, – зло улыбнулась девушка. – Надеюсь, волки тебя не так мотивируют.
Сатана в образе зверя бессильно брызгал слюной и кровью. Хизер устало закрыла глаза. Пули просыпались из рюкзака, когда она выкидывала котел и одеяло.
Перед глазами мелькал воображаемый таймер обратного отсчета.
====== Долгожданная встреча ======
Прогремевший вдалеке выстрел и последовавший за ним рев прозвучали словно гром среди ясного неба. Коннор проломился сквозь густой кустарник, оставив на нем клок от штанов.
Река разделяла берега, бурно гремя водой. Сорванный с камней мох открыто показывал, куда идти. Огромными прыжками ассасин несся над бурлящим потоком. На берегу валялся котел, разорванное когтями одеяло грустно серело под ясным небом. Свежие отпечатки медвежьих лап вели в лес. Рядом чернели втоптанные в песок пули.
– Ядрена мать, глупая баба! – вырвалось из глотки разъяренного индейца. Схватив томагавк, Радунхагейду перескочил через булыжник и унесся в лес.
Чёрный ворон, чёрный ворон,
Что ж ты вьёшься надо мной,
Ты добычи не дождёшься,
Чёрный ворон, я не твой.
Ты добычи не дождёшься,
Чёрный ворон, я не твой.
Что ж ты когти распускаешь
Над моею головой,
Ты добычу себе чаешь,
Чёрный ворон, я не твой!
Сиплый простуженный голос тоскливо блажил с дерева, безбожно фальшивя, делая тем самым известную песню практически неузнаваемой. Хриплый медвежий рев вторил жутким звукам.
– Помучайся, скотина! – Хизер закашлялась и смачно сплюнула на мохнатую тушу. Рев стал еще более озверелым. Коннор резко затормозил пятками, разглядывая этот сюрреализм. Сердце яростно екнуло – жива!
Завяжу смертельну рану
Подарённым мне платком,
А потом с тобой я стану
Говорить всё об одном!*
Хизер продолжала глумливо издеваться над беснующимся зверем, у которого и так-то из задницы торчал кусок стрелы. Индеец на секунду даже подумал, а не посмотреть ли, что будет дальше, и не сдохнет ли бедняга от музыкальных способностей ученицы? Но тут ветер подло подул в сторону злосчастного дерева, и мохнатая тварь сразу же резко развернулась и встала на дыбы.
– Иди сюда, я прекращу твои мучения, – ласково пообещал Коннор, поудобнее перехватывая томагавк. На лице ассасина появилась злорадная улыбка.
– Сам иди, – уже почти в беспамятстве ответила Хизер и только после поняла, что фраза относилась не к ней и говорил не с ней, но с бурой мордой именно Коннор. – Радик! – радостно взвизгнула девушка, едва не рухнув с ветки, но веревка удержала послушницу от столь глупого поступка.
Сердце Хизер бешено заколотилось в груди, будто хотело выпрыгнуть и сбежать нафиг от этой дуры-хозяйки. Извернувшись, девушка попыталась разглядеть происходящее. Но счастье от встречи быстро сменилось беспокойством: медведь пер на Коннора, крутившего томагавк в руке. Взмах другой рукой – и отравленный дротик вонзился в медвежью шкуру. Взревев, тварь пошла в атаку.